Вы должны помнить это ледяное спокойствие, которым я так восхищалась, когда он разогнал тех гопников у кинотеатра. Сегодня он говорил со мной, собственной женой, как с теми самыми гопниками! Он мне велел пойти в комнату, и «приготовиться к прогулке». Я должна «показать гостю окрестные достопримечательности». Это уже не просто издевательство, это иезуитство какое‑то. У меня просто уши красные стали, потому что и Филимонов с Ильей, и эта швабра Варенька Лыхмус, и остальные отлично понимали: мой муж нарочно отправляет меня с этим малохольным брюнетом гулять. Он думал, что я откажусь, и таким образом спасу семейную честь. Надо было видеть его лицо, когда я так же спокойно сказала «Хорошо, дорогой».
Переодеваюсь для пешей прогулке по насквозь промерзшей степи к развалинам чего‑то древнего и мусульманского. В конце концов, это тоже развлечение. Жаль только, что три часа придется таскаться по холоду с человеком, который мне катастрофически неинтересен.
Ham пишет
Нет, я совершенно серьезно говорю, Вероника. Если мужчина говорит женщине «Я больше тебе не верю» значит он ее и не любил никогда. Извини, больше писать не могу, еду на выставку. Пожелайте мне ни пуха ни пера.
4udestnaja пишет
А если он говорит ей, «не трогай», значит он круглый идиот.
EdelVerka пишет
Ни пуха ни пера, Хам.
Пишет EdelVerka
Знаете? Нам повезло, выглянуло солнце. А когда солнышко, здесь иногда даже очень симпатично. По бетонке можно дойти до островков, где степь сменяет песок, дальше он так и спускается пляжем к морю. И именно там лежат белые глыбы – это каменные здания, которым фиг знает сколько лет. Обглоданные ветром они выглядят вечными, но оказывается, эти стены поставили здесь воины Тимура. Вообще‑то, это я должна была рассказывать о местных древностях. Но я начала с того, что попыталась познакомиться. Мой спутник назвался.
– Владик Коровин.
Я прислушалась к тому, как он это сказал. Нет, он не покраснел, не потупился, он этого, кажется, вообще не умеет. И все‑таки почему‑то я спросила:
– Вас ведь на самом деле так не зовут?
– Нет, – легко согласился он: – вы очень догадливы, на самом деле я Варфаломей Злыднев. Вы знаете, Вика, эти стены поставили здесь воины Тимура…
Редко встречаешь такого человека, который одновременно хорошо умеет и говорить и слушать. Конечно, такое умение приобретается с годами. Не могу понять, как я могла принять его за беглого солдатика. Ему двадцать пять. А мне, этой зимой исполнится двадцать два. Давно я об этом не вспоминала.
