Отец так и не смог примириться со смертью матери. Через месяц он повесился в конюшне, не оставив прощальной записки. Хотя я думаю, без Марии и здесь не обошлось. При скептическом отношении к богу и всему мистическому и непонятному, отец твёрдо стоял на одном: не человек распоряжается, когда ему жить, а когда пора умирать. Поэтому в то, что он сам смог уйти из жизни, я не поверил и не верю до сих пор.
* * *
Мы остались втроём. По долгу службы я проводил много времени в больнице, так как штат врачей был невелик. Жена была наедине с дочерью и её диким соглядатаем, и вскоре я стал замечать, что с ней происходит неладное. Я заговорил о том, что её необходимо обследовать, уговаривал съездить в областной центр, в клинику. Анна только грустно улыбалась и находила множество причин, чтобы отложить поездку. Она начала терять вес, восковая бледность покрывала лицо. И совершенно перестала спать ночами. Узнал я об этом случайно, встав как-то ночью за естественной надобностью. Анна, с безумным лицом, сидела на кровати, подтянув ноги к груди и вцепившись в какую-то книгу. Она не отрывала глаз от дверного проёма. Я зажёг прикроватный светильник, и с трудом разжав сведённые судорогой пальцы жены, вытащил из них книгу. Это был Новый завет. Я открыл его на заложенной странице, и в глаза мне сразу бросились строки: « И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя».
Летнее тепло резко сменилось на осеннее ненастье. Обещанное метеорологами, бабье лето заблудилось в неведомых далях, так и не добравшись до заповедника. Деревья под тяжёлыми, беременными дождевой хмарью, тучами стояли темным мрачным монолитом. Серые дни, чёрные ночи. Безысходность витала в воздухе.
Мария целыми днями пропадала в лесу со своим диким четвероногим компаньоном, не считая нужным сообщать о возвращении и уходе. Она не спала дома, не ела домашнюю пищу. Поначалу я успокаивал себя, что в заповеднике изобилие ягод, орехов и грибов, а в небольшой мелкой, но чистой речушке можно из-под камней руками наловить раков, а если повезёт, то и поймать скользкого налима. С приближением холодов я всё чаще задавал себе вопрос: «Чем или кем питается моя дочь?» Да и бродить под стылым нудным дождём часами невозможно. Значит существовало убежище, схрон от непогоды и случайных непрошенных гостей.