— Блюмкин Виктор Григорьевич, — представился мне
самоуверенный мужчина с вальяжными манерами стареющего актера, — заведующий городским
отделом Госнадзора за памятниками архитектуры. С кем имею честь?
— Я думаю, Виктор Григорьевич, вы уже знаете, с кем имеете
честь. Но могу по такому случаю официально представиться — настоятель
Преображенского собора города Сарска иеромонах Иоанн.
— А отчество ваше?
— К сожалению, нет.
— Как же к вам обращаться?
— Так и обращаться — иеромонах Иоанн.
— Что же, иеромонах Иоанн, вы, наверно, догадываетесь о цели
нашего визита?
— Могу предполагать.
— Вот и прекрасно. Мы пришли познакомиться с состоянием
архитектурного памятника XVI века, кстати говоря единственного в нашем городе.
И нужно сказать, он производит удручающее впечатление. Ваша фирма оказалась не
на высоте. Боюсь, что ей нельзя больше доверять содержание такого выдающегося
памятника. И потом, что это такое? Вы осуществили ремонт кровли, не согласовав
этот вопрос с нашим отделом! Вы могли нанести непоправимый ущерб выдающемуся
творению русских зодчих и, я уверен, нанесли его. Вы знаете, чем это грозит?
Уголовным делом!
Возражать Виктору Григорьевичу не имело смысла. Он валял
дурака. Он разыгрывал спектакль, сценарий которого предусматривал ознакомление
с интерьером и экстерьером храма. В сопровождении свиты, то есть комиссии,
Виктор Григорьевич расхаживал по храму и вокруг него, делая какие-то пометки в
блокноте. Затем он подошел ко мне. Многолетний опыт общения с отцом Василием, а
может быть, интуиция подсказали ему, что было бы не лишним обменяться со мной
несколькими словами, которые не обязательно сохранять для истории. Когда мы отошли
с ним в сторонку, он с наигранной доверительностью сказал:
— Дело дрянь, отец Иоанн (знает шельма всетаки, как ко мне
обращаться!), дело дрянь. Не знаю, право, что и делать.
— Мне кажется, вы несколько драматизируете ситуацию. Кровля
отремонтирована. Поезд ушел.
— Вы полагаете?
— Не сомневаюсь в этом. Сейчас самое время заняться
благоустройством интерьера, и в первую очередь восстановлением иконостаса. Вы,
конечно, в ближайшие дни доставите нам две иконы, взятые на реставрацию (при
этих словах разбойник, прости Господи, даже бровью не повел). Реставрация требовалась
самая никчемная, но, я думаю, они могут обойтись и без нее. А вашу заботу о
выдающемся творении русских зодчих, конечно, по достоинству оценят Валериан
Харитонович и Гавриил Захарович (я назвал прямых начальников Виктора
Григорьевича из Москвы, с которыми мне несколько раз приходилось встречаться во
время их посещений Троице-Сер-гиевой лавры).
