– последнее вбивалось им в головы особенно тщательно.
Желающих взять воспитанниц монастыря в услужение всегда было достаточно, они приезжали даже из Лондона – хотя в основном девочек отправляли в зажиточные католические семьи на границе Англии и Уэльса, в графства Чешир, Шропшир, Ланкашир… Иногда девочки оставались в монастыре и становились послушницами.
До отъезда из монастыря воспитанницы проводили почти все время в его стенах. Здесь проходило их обучение, а на мессу они ходили в маленькую часовенку. Службу проводил священник из семинарии, расположенной милях в двадцати от монастыря. Если кто-то из девочек заболевал, лечили их обычно сами монахини – за исключением случаев, когда требовалась изоляция или хирургическая операция.
В воскресенье после полудня девочек водили на прогулку по тихим пустынным полям. Они неизменно шли строем, разбившись по парам. Лишь изредка по пути им встречались случайные автомобили или велосипеды.
Два раза в год, в погожий весенний или осенний день, когда курортников было мало, старших девочек водили на берег моря в Абергель. Если это был первый выход в городок, девочки с изумлением разглядывали магазины и с опаской – выпускающие густой черный дым большие автобусы. Скопления людей вызывали у них смущение, особенно девочки старались не смотреть на женщин с непокрытыми головами, голыми ногами и почему-то раскрашенными красной краской губами. Мужчины в жизни воспитанниц практически не появлялись – священники, проводившие мессу, как правило, были уже стариками, – и долгое время девочки считали, что мир состоит почти исключительно из женщин. Однако в Абергеле они видели молодых мужчин – странных созданий с низкими звучными голосами. У некоторых даже росли волосы на лице, что девочки считали каким-то недугом. Когда же на пути процессии встречались подростки в шортах и с ободранными коленками, скалившие зубы и выкрикивавшие девочкам ужасные вещи, это становилось для них настоящим испытанием. Монахини требовали, чтобы в таких случаях воспитанницы в старомодных коричневых платьях и длинных белых передниках степенно шли дальше, крепко держась за руки и глядя только на спину идущей впереди девочки.
Монастырь с его каменными стенами и полами, высокими потолками и напоминающими пещеры комнатами был довольно мрачным местом. Летом здесь было прохладно, зимой – попросту холодно, а обстановка, как и пища, была весьма скудной. Помимо икон, статуй и многочисленных распятий, висящих на беленых стенах, в монастыре не было никаких украшений. В тех помещениях, которые посещали воспитанницы, также не было никаких часов. Тем не менее каким-то образом за временем в монастыре следили, ведь сигнал о начале занятий, приеме пищи или молитве подавался с помощью колокола.
