В перерывах, когда подкреплялись
закусками, смотрели мы с Павлом на суровое лицо знатного таежника и думали
каждый про себя: да вот, досталось человеку переживаний по самые невозможные
некуды. Теперь ведь пока не урезонит свои нервы остатками заработанного, — не
успокоится, тут мешай не мешай, а все одно человеку от наработанного
освободиться надобно. Для легкости жития и промышления сути.
Когда мы поросенка махонького
всего от хвостика до пятачка оприходовали да кваском мятным запили, а
свежезнакомые попутчики мои еще и вина попили, то никак они не могли решить,
кому из них платить, — так они желали благодарность друг дружке выказать. Один,
я так понимаю, за рассказ наставительный, а другой ― за внимательное
слушание его же.
Возвращались уже затемно под
звездочки на небе и лай собачек из дачных домов. Я беспощадно, но молча, корил
свою обжористую натуру и мягкотелость, по причине коих не могу отказаться от
застолий, которые стали от высокого народного достатка нормальными.
Мои сотоварищи по вечерней
прогулке у входа в подъезд долго решали: еще им усугубить или полусухими
разойтись по местам лишения мужского общения. Так нерешительно и разошлись.
Утречком на работе своей получил
я ответственное поручение по производству упаковочного ящика из рук самого
главного инженера Левываныча. Подобрал я нужного материалу: люблю, когда все
под рукой, чтобы не отвлекаться, полностью отдавая жар своего сердца
творчеству.
Режу досочки под размер,
остругиваю, а сам думаю, до чего же мне дерево-то нравится. Досочки у нас
сухонькие, ровненькие; возьмешь их в руки — а они теплые такие, будто живые.
Конечно, разные они, смотря по породам. Березка, хоть и красивая по рисунку и
белизна в ней прямо жемчугом отдает, но тяжелая в обработке. Пихта — эта
розовая, как семужка, и на солнышке лимоном попахивает. Лиственница – эта самая
смоляная, будто янтарь – не успеваешь смолу соскабливать с инструмента. Зато уж
сосенка – вся, как струночка прямехонькая, и легкая, будто пушинка.
Вот из сосенки и соорудил я этот
ящичек, внутрь его разных перегородок наукреплял, согласно чертежику, поставил
на помост ― да и залюбовался работой. Сам думаю, что ежели краской или
лаком «эн-цэ» покрыть, ― то весь праздник испортить можно. Попросил
уважительно бригадира нашего выдать мне лаку финского, что недавно на склад
поступил. Проникся Федотыч важностью момента и выдал банку красивую такую. Крою
лачком и наблюдаю, с какой благодарностью сосенка моя впитывает лак этот восковый
и красивеет прямо на глазах. Очень приличный ящик получился.
