¾ Готов ли
ты, Иван, измениться настолько, чтобы идти дальше? ¾ спросили они.
¾ Я сумел
понять лишь самое малое. И что-то мне подсказывает, что это лишь капля в
океане, ¾ сказал Иван, с трудом
преодолевая волнение. ¾
Конечно, останавливаться на полпути глупо, и кажется мне уже невозможным. Да, я
готов.
¾ Видишь,
там, на самой высокой горе ¾
сияющий золотом Крест?
¾ Нет… Хотя,
постойте! Да, только сейчас увидел, ¾
обрадовался он.
¾ Тогда иди,
взойди на гору и возьми этот Крест на себя. Только имей в виду, что снять его ¾ смерти подобно. Лучше тогда и не
идти, лучше остаться, как есть, лучше даже сойти вниз и вернуться в прежнее
состояние маленького человечка Вани.
¾ Нет,
братья, вернуться к прежнему я не хочу. Этот голод… ¾ он растет день ото дня. Душа требует насыщения. Я готов
взять Крест, и если надо, умереть с ним. Только жить как раньше, не могу.
Обняли его трое братьев, поздравили с главным выбором в
жизни и повели к высокой горе. Вместе они прошли по знойной долине, обливаясь
горячим потом, омылись в чистых ниспадающих водах реки, просушили и отбелили
одежды в солнечной долине у подножия, восходили на сверкающую вершину, помогая
друг другу, заботливо поддерживая Ивана. Должно быть, самому ни за что не
суметь ему подняться на эту высоту, на почти вертикальную скалу, в такую высь,
где небо фиолетово-синее, воздух пронзительно чист, а солнце ¾ ярче тысячи земных солнц. Должно
быть, разбиться бы ему насмерть, упасть в изнеможении, если б не заботливые
руки, постоянно поддерживавшие его. Наконец, Иван встал рядом с Крестом,
удивился, что он не золотой а вблизи его сияние не заметно, и услышал громовые
слова:
¾ Имя твое
отныне Иоанн. Бери и неси.
Лишь протянул свои руки Иоанн к деревянному восьмиконечному
Кресту с четырьмя коваными гвоздями ¾
Крест наклонился и мягко лег ему на спину. Средняя перекладина опустилась от
правого плеча на грудь, Иоанн обхватил руками теплый деревянный брус.
В этот миг произошло нечто неожиданное. Иоанн вырос
настолько, что стал видеть выше края звезд, глубже земной бездны. Одновременно
с этим под тяжестью креста ноги, как в песок, погрузились вглубь. Глаза Иоанна
установились на уровне, где в самой затхлой пыли у самой-самой земли жили свою
маленькую жизнь маленькие человечки.
Сначала он немного растерялся, решив, что утонул. Но,
подвигав ногами и руками, удостоверился в своей свободе. Более того: Иоанн
ощутил способность передвигаться с немыслимой скоростью, одновременно видеть и
слышать множество людей, знать даже сокровенные их мысли. Обнаружил он в себе и
умение воздействовать на людей с помощью невидимой, но вполне ощутимой силы.
Понял он также, что эта вездесущая добрая сила действует через Иоанна только
тогда, когда все внимание его устремлено к нуждам и бедам маленьких людей.
