Однако, завтрак приготовлен, и друзья сошлись в небольшой
столовой. Сначала они молча встали, склонили головы, потом Василий нараспев
прочитал «Отче наш» и перекрестил блюда. При этом мужчины стали необычно
серьёзны, а девушка искоса смотрела на них, медленно неуверенно крестясь. Но
вот все расселись по высоким стульям за стойкой бара и разом улыбнулись. Наташа
– так представилась гостья – решительно встала с рюмкой в руке и обратилась к
Сергею:
– Сергей, можно я скажу тост?
– Нет, конечно. Нельзя. Первым обязан говорить мужчина: так
принято, – мягко улыбнулся Сергей, обнаруживая способность связно говорить.
Девушка безропотно села. Дочь военного, она с раннего
детства привыкла к тому, что есть дисциплина, есть подчинение старшему −
и это залог победы, необходимость, которая не обсуждается. Сергей с
удовлетворением заметил это несомненное достоинство девушки и продолжил:
– Я предлагаю пригубить бокалы этого ароматного напитка за
успехи в нашем труде. – Все дружно опрокинули рюмки и громко крякнули. После
чего Сергей сказал: – А теперь, когда выдержан протокол, послушаем, что
накипело в девичьей душе.
Девушка встала и обвела застолье взглядом, который охладил
Бориса, согрел Василия и обдал жаром Сергея.
– Уважаемые друзья! Дорогой Сергей! Вчера я нашла то, что
искала много лет. О, это такая драгоценность! Я-то уж думала, что это утеряно
навсегда, но оказывается есть. Это – искренность!.. Нет, даже так: высокая
искренность!
– Точно я вчера был не в себе, – проворчал тостуемый,
дергаясь конечностями.
– Вот-вот! Эта его скромность только подтверждает мою
правоту. (Сергей опрокинул бокал и разлил содержимое.) Простите, я сейчас
закончу мысль. (Поэт поймал вилкой пельмень, но тот упал на стол по пути к
открытому рту.) Ребята, вы не представляете, какой человек живет рядом с нами.
Как он читал! (Раздался мученический утробный стон.) Пел, ревел, как лев; парил
в высоте! (Со звоном на пол упала вилка и весело зазвенела.) За вас, Сергей! За
ваши стихи! Спасибо вам!
– Во-первых, давай на «ты». Что мы как французы какие… –
Сергей вытирал салфеткой стол и пойманную вилку. – А во-вторых, ну ты… вообще!..
– О, великий! – воскликнул Борис, выпучив глаза. – Позволь
коснуться краешка твоего нимба.
– А я согласен, – буркнул Василий, выпятив для
убедительности нижнюю губу. – Сергей по праву заслужил признание. Наташенька
вполне права, и «несть лести в глаголах ея», как говорили древние. За тебя,
брат! Любо!
