ГлаваIV. Плоты
Поскольку место жительства наше находилось в непосредственной близости от аэропорта, а одна из взлетных полос и вовсе была у нас под носом, то и объекты наших игр были так или иначе связаны с авиацией.
Любимым нашим развлечением было плавание на больших квадратных кусках пенопласта, заключенных в кожух из тонколистовой стали, мы называли их плотами. Недалеко от нашего дома, за дорогой, в низине каждую весну образовывалось некое подобие пруда. Это была огромная лужа глубиной примерно по плечи десятилетнему ребенку, а длиной и шириной достаточной, чтобы по ней можно было плыть на плоту. У нас их было несколько. Листы по бокам со временем разрывались, пенопласт постепенно пропитывался водой и терял свою плавучесть, тогда мы затаскивали один на другой. На такой конструкции можно было плыть вдвоем, а то и втроем. Мы отталкивались от дна длинными палками и «путешествовали» целыми днями, пока с наступлением лета лужа не пересыхала.
На «плотах» я получила следующие три шрама. Я плыла на своём одинарном, моя подруга Марина – на двойном. Вдруг мой плот начал уходить под воду, я в панике велела Маринке плыть ко мне и прыгнула со своего плота на её, соскользнула и обе ноги над коленями симметрично распорола торчащим листом стали. Раны получились глубокие, заживали долго. Маринка до сих пор не понимает, зачем я стала прыгать, если глубина тогда была максимум до середины бедра, ну замочилась бы, так я итак замочилась. Ну, в общем, вряд ли стоит искать здесь какое-то логическое объяснение.
В другой раз, я, уже закончив свой вояж по луже, пришвартовала плот и по мелководью шла босиком к месту, где мы оставили свою обувь. Как раз в том месте кем-то не к месту была разбита бутылка, и коварное донышко лежало под водой острыми краями вверх. Подвернувшись, моя нога как раз угодила верхней поверхностью ступни на эти края. Вот этот шрам беспокоит меня до сих пор, поскольку был перетянут нерв, и боль сохраняется по сей день.
Кроме нас в этой луже обитала и иная живность, например, лягушки. Лягушек было много, а икры, которую они там откладывали, ещё больше. Нам выпадала уникальная возможность наблюдать их жизненный цикл, от вылупления из икры до формирования взрослой особи. Сначала из икринок появлялись задние лапки, было забавно наблюдать за плавающей икрой с двумя лапами сзади. Потом появлялась передняя пара, и тогда становилось ещё смешней, потому что у них ещё сохранялся хвост. Так они и прыгали с хвостами. К моменту лужевысыхания лягушки полностью формировались. Но случалось и так, что ранняя весна иссушала лужу раньше времени, и тогда мы собирали недовылупившихся лягух в ведра с водой и перетаскивали в ближайший ещё не высохший водоём, спасая живность от верной гибели.
