В конце концов она сдалась. И разве осмелится кто-нибудь бросить в нее камень за это? Они перестали ставить ей на поднос пищу, и все девушки, включая даже Конни Стегман, посоветовали ей смириться. Девушки решили скооперироваться и откладывать немного денег на черный день, потому что за их жизни никто бы ломаного гроша не дал. Но, узнав, что Джеральдина утаивает часть денег, они пришли к ней в комнату, нашли и отобрали их. По правде говоря, когда дело касалось денег, они не доверяли даже собственному швейцару. Тогда она пригрозила покончить жизнь самоубийством и действительно собиралась это сделать. Поэтому им пришлось отправить ее и еще нескольких девушек на машине в Чаттанугу — в отель, принадлежавший приятелю менеджера отеля «Звезда». Если бы кто-нибудь не поверил ей, она посоветовала бы им лично съездить в Чаттанугу и посмотреть на отель «Черный камень», пусть они войдут внутрь и все осмотрят. Она совершенно измучилась в «Черном камне», и они снова перевезли ее в отель «Звезда». Система работала таким образом: весь юг сетью окутывал синдикат. Туда, где были проблемы в бизнесе, направлялось побольше девушек, если девушка была на грани бунта, ее отсылали в такое место, где она никого не знала.
Джеральдина привстала, услышав стук в дверь.
— У тебя есть все необходимое? — послышался спокойный высокий голос хозяйки дома.
— Да. — Она сделала глубокий вдох, и у нее участилось сердцебиение. — Спасибо.
— Там на трюмо в графине вода со льдом. Света не было, но я надеялась, что ты еще не спишь.
— Нет, я не спала, — ответила Джеральдина, расплываясь в улыбке.
— Еще рано, — приятным голосом сказала женщина. Было видно, что она собирается уходить.
— Да, вы правы. — Джеральдине захотелось сказать что-то более приятное. — Спокойной ночи, — пожелала она и легла на спину, продолжая улыбаться.
А затем появился Кларк. Она расскажет им о тех четырех визитах, которые он нанес в отель «Звезда», о каждом его слове, и пусть тогда они судят, как им подскажет их совесть. Она до сих пор с мельчайшими подробностями помнит, как он посмотрел на нее, впервые войдя в ее комнату. Его внешность поразила ее, особенно прямая гордая осанка, густые черные брови и усы. На нем были тупоносые ботинки, в которые были заправлены обшлага его брюк, и длинный, цвета маренго плащ. Она тогда еще подумала, что он одет как актер, игравший участника гражданской войны, или как политический деятель того времени. Он вел себя спокойно и немного чопорно, с трудом подбирал слова, как бы заставлял себя смотреть на нее. Но его взгляд она запомнила на всю жизнь, потому что он безумно испугал её. Если бы только она прислушалась к своей интуиции! Держась за ручку двери, он повернул голову и посмотрел через плечо назад, как будто что-то забыл или хотел в деталях запомнить ее лицо. Казалось, что он ее ненавидел. Он совершенно ей не понравился, и когда через несколько дней он пришел вновь, она чуть было не попросила его уйти. Он закурил сигарету и завел разговор. Он хотел знать о ней все, начиная с возраста и кончая тем, как она оказалась в борделе. Его карие глаза были вроде бы по-отечески добры, хотя это может звучать кощунственно. Ей не понравилось его праздное любопытство, и она практически не стала отвечать.
