- Как же, будучи
блаженным, Степан мог вести вертолет?
- Он раньше был
обычным человеком. Только очень впечатлительным и наивным. Когда ему рассказали
все про Лизочку - он не верил. Умолял, чтобы ему дали с ней проститься и
похоронили по-христиански. Сам не знаю, почему я тогда рассердился и велел
инженеру показать, что на самом деле представляет из себя то, во что он так
влюбился. Инженер разрезал на Лизочке одежду и показал, что она представляет
единое целое с телом. А потом подключил к ней отладчик биопроцессов,
имитирующий события, и показал, как во рту у нее вырастают ядовитые клыки, как
между пальцев проскакивает вольтова дуга в 15 киловольт, как нежные ручки за
несколько секунд наливаются силой и гнут сорокамиллиметровый стальной прут.
После этого Степан долго плакал, молился, ни с кем не разговаривал, ничего не
ел. А потом стал таким, какой он сейчас....
- А крест возле
дороги с надписью: "Упокой, лежащую здесь, если она человек" - это с
ним никак не связано?
- Связано. Степан
остался жить при монастыре. Сначала его не любили за "Врешь собака!",
но после случая с находкой старого кладбища, после того, как он находил
потерянные нательные кресты, иконы и просфоры, - его начали за блаженного
почитать. Раньше так проверяли, настоящий блаженный или притворяется: поставят
где-нибудь в уголке икону вниз головой и прикроют тряпкой. Настоящий блаженный
всегда заметит. Так и наш Степан. Однажды он попросил отдать ему остатки
Лизочки, которые хранились у нас в кладовке. Он взял их и закопал возле дороги
и поставил этот крест. Некоторых паломников он заставляет задуматься: человек
ли я, если совершаю такие грехи? Достоин ли я хотя бы христианского погребения?
Мне надо было
возвращаться. Я попрощался с настоятелем и пошел к выходу. Почему-то мне
захотелось еще раз увидеть блаженного. Какая-то мысль, что он должен сказать
мне что-то важное преследовала меня. И тут я увидел его. Он шел не ко мне, а
мимо меня, но, поравнявшись, резко повернулся ко мне и спросил:
- Что на храм
смотришь? Попом стать хочешь? Или монахом?
- Нет, я хочу
попасть в экспедицию к иным звездам.
- Ну это ты врешь,
собака! - быстро ответил блаженный и пошел дальше, не обращая на меня никакого
внимания.
Я сидел в мягком кресле
экранолета и смотрел в окно. Мысль о том, действительно ли я хочу стать
звездоплавателем или обманываю сам себя, в угоду моде, не покидала меня.
2002 г.
Страшная
православненько-рождественская сказка
