- Выходит,
после моей
увеселительной
поездки со
всамделишным,
абсолютно
тронутым – тут
она сделала
паузу и бросила
ему слащавую
улыбочку, но
слово, по-видимому,
было ему незнакомо
– ликаном у
меня останется
сувенир на
память?
Сомнительно,
чтобы тетки
смогли превзойти
такую эскападу.
- Э, твои.
Хотя, сомневаюсь,
что их можно
причислить
к «сувенирам».
Она
покачала головой
в ответ.
- Это
спорный вопрос.
Если ты отсутствовал
сто пятьдесят
лет, у тебя, скорей
всего, больше
нет замка с
сокровищами
– как бы круто
это звучало.
- О чем
ты?
- Лаклейн,
ты когда-нибудь
слышал о Уолл-Март>xxii?
Нет? Так вот,
нечто подобное,
скорей всего,
сейчас стоит
на месте твоего
замка.
Он
нахмурился,
но затем ответил.
- Нет,
не возможно.
Киневейн это
исток нашего
рода, он защищен
от внешнего
мира. Еще ни
одна угроза
не проникла
за его стены.
Даже вампиры
не могут его
найти, - в тоне
ликана было
больше, чем
капля самодовольства.
– Ничто сейчас
не занимает
его места, и
это я тебе
гарантирую.
- Хорошо,
предположим,
ты прав, - она
подозрительно
сощурилась,
- и я получу
обещанное. Но
мужчины, дарящие
драгоценности,
взамен обычно
ждут секса.
- А это
второй момент,
- произнес он
вполголоса,
обхватив ее
щеку рукой. –
Я заполучу
тебя в свою
постель.
Самое
время для ее
остроумного
ответа. Но имеем
лишь отвисшую
челюсть.
- Я-я не
могу поверить,
что ты просто
взял и выдал
подобное, - в
конце концов,
пробормотала
она, отстраняясь
от его ладони,
пока та не упала.
– Разве не очевидно,
что теперь,
зная о твоих
намерениях,
я никуда не
поеду.
- Что
ж, понимаю, -
произнес он
серьезно. – Ты
должно быть,
очь боишься,
что это мне
все же удастся.
- Ну
конечно, - выкрикнула
она, бросив на
него раздраженный
взгляд. – Прямо
вот взяла и
упала тебе в
объятия.
Спустя
пару секунд,
уголки его рта
изогнулись.
- Но ведь
это же правда.
Если ты совершенно
уверена, что
этому не бывать,
тогда мои
«намерения»
- ничто иное
как пустые
мечты.
- Значит,
игра «Кто первым
получит желаемое»
началась.
- Полагаю,
можно сказать
и так. Ну, так
как, сможешь
достичь своей
цели прежде,
чем я начну
тобой наслаждаться?
Подавив
свое изумление,
Эмма скрестила
на груди руки.
За все, через
что она прошла
по его милости,
ей полагалась
не шуточная
компенсация.
Она заслужила
каждую драгоценность,
которую заберет
у него!
