— Нет, у нас представлены некоторые растения, — сказала она Стиву. — Почвы на поверхности — это кислые торфяники, но они располагаются на песчаниках и сланцах, поэтому огромные пространства покрыты пушицей. У нас растут дикая черника, вереск, разнообразные лишайники, мхи и, разумеется, очень много папоротников.
— Я никогда не путешествовал по этой части Англии, — заметил он с сожалением, — и теперь начинаю думать, что много потерял.
— Как долго ты бродяжничал? — спросила она. Для Кэти в этом не было ничего странного; она встречала так много бродяг на вересковых полях во время своих экспедиций с Полем; часто они приглашали их на ужин и предлагали соломенную постель в своем сарае.
— Почти сорок лет. — Глаза Стива затуманились от воспоминаний. — Чудесная была жизнь, чудесная!
— Почему ты выбрал дорогу?
— Из-за любви, — ответил лаконично старик.
Девушка мягко рассмеялась:
— Так все говорят.
Стив тоже захохотал, его глаза повеселели.
— Наверное, это так, — признался он. — Видишь ли, людям всегда нужна серьезная причина, а эта кажется вполне убедительной. Я выбрал дорогу, потому что искал свободу. Я наслаждался каждой минутой той жизни, хотя теперь, оглядываясь назад, понимаю, что это было эгоистично. Никто не должен уклоняться от своих обязанностей подобным образом.
Кэти нахмурила лоб.
— Значит, сейчас ты бы так не поступил?
— Поступил, ведь я прирожденный прогульщик.
— Я не согласна. Мой отец всегда говорил, что все должны делать только то, что они хотят.
— Так не пойдет. — Стив выразительно покачал головой. — Только представь себе, какой воцарится хаос, если все начнут делать то, что хотят.
Он почти дословно повторил слова Чарльза. Впервые в груди у Кэти шевельнулась тень сомнения. Может быть, все-таки с философией ее отца что-то не так. Но нет, Поль такой добрый, такой умный; он всегда чувствовал себя счастливым, он как мог делал и ее жизнь счастливой. Что же тут могло быть неправильным?
— Я думаю, что счастье — это самое важное в жизни, — задумчиво проговорила Кэти. — Мы все должны быть свободны, чтобы найти свое счастье. Поль и я — мы были счастливы, и я знаю: что бы ни случилось со мной, я уже никогда не буду так счастлива. — Ее голос дрогнул, и Стив внимательно посмотрел на нее:
— Ты действительно считаешь, что вы были счастливы там наверху, на холмах; но посмотрим, что ты скажешь, когда вкусишь настоящего счастья. Мне кажется, что твоя жизнь с отцом, моя дорогая, не более чем привычка.
