– Здравствуйте! – проговорил Генрих и остановился в ожидании, что крестьянин посторонится и даст ему дорогу, но тот не двинулся с места, а резко спросил:
– Куда вы идете, господин?
– К проводнику Амвросию!
– Я только что оттуда!
– Амвросий дома?
– Да, дома, как и его старая Кристина. Вероятно, вы идете не для того, чтобы любоваться ею.
– Конечно, нет! – громко смеясь, ответил Генрих. – Я очень уважаю старую Кристину, она печет великолепные пирожки, но для того, чтобы «любоваться», я постараюсь найти кого-нибудь помоложе. А теперь, пожалуйста, пропустите меня.
Винцент оперся о свою альпийскую палку и, мрачно посмотрев на смеющегося туриста, спросил:
– А вы очень торопитесь? Мне нужно с вами поговорить.
– Со мной?
– Вы меня не знаете? Ну, конечно! Зато я знаю вас очень хорошо!
– Это для меня чрезвычайно лестно! – с улыбкой заметил Генрих, которого начал потешать глупый крестьянин. – А кто же вы?
– Мое имя Винцент Ортлер. Знаете ли вы Гундель, дочь трактирщика?
– Ну, конечно! Кто не знает этой красотки? – непринужденно ответил Генрих. – Она вас послала ко мне?
– Кто? Гундель? – злобно воскликнул Винцент. – Разве вы уже так близки с ней, что она может посылать к вам посыльных? Впрочем, я так и думал!
С грозным видом крестьянин подошел ближе к Генриху, но тот продолжал стоять, спокойно скрестив на груди руки, и сухо проговорил:
– Берегитесь, Винцент Ортлер! Вы подошли слишком близко ко мне со своей палкой, это может мне не понравиться.
Этот холодный тон подействовал на крестьянина; он стиснул зубы от злости, но все-таки медленно отошел.
– Что вы хотели мне сказать? – спросил Генрих после некоторой паузы.
Винцент ответил не сразу. Он внимательно осмотрел своего противника, точно взвешивая его силы, и, наконец угрожающим тоном произнес:
– Мне нравится Гундель!
– Прекрасно. Что же дальше?
– А дальше то, что я не желаю, чтобы она болтала и шутила с городскими господчиками.
– Тогда запретите ей это!
Винцент горько рассмеялся.
– Так она меня и послушает! Гундель делает, что хочет; если она видит, что мне что-нибудь не нравится, то нарочно будет делать это.
– Это доказывает ее любовь к вам, – насмешливо проговорил Генрих. – Но какие у вас, собственно, права на Гундель? Она ваша невеста?
Глаза молодого крестьянина снова злобно сверкнули.
– Если бы вы не приехали сюда, то она давно была бы моей невестой, но с тех пор, как вы здесь, с Гундель нет сладу. Одним словом, я хочу знать, в каких вы с ней отношениях?
