Вот и все.
Я обо всем этом забыл — а теперь забыл еще раз. Есть такое, что нужно забывать, если хочешь жить дальше. А жить мне почему-то хотелось; больше прежнего хотелось жить. Если милостивый Господь с нами ошибся, то лишь в том, что мы, люди, хотим жить, как раз когда у нас для этого нет ни малейших оправданий.
Конкордацию я водрузил обратно на полку. Снимок отнес в лабораторию и сжег, а пепел смыл в раковину. Но горел он долго — так мне, по крайней мере, казалось. И еще одного я не мог не заметить:
Как она похожа на Джойс. Какое сильное в ней сходство даже с Эми Стэнтон.
Зазвонил телефон. Я вытер руки о штанины и снял трубку, глядя на себя в зеркало на двери в лабораторию — на парня в черной бабочке и бежевой рубашке, брюки заправлены в сапоги.
— Лу Форд слушает, — сказал я.
— Это Хауард, Лу. Хауард Хендрикс. Послушай. Я хочу, чтобы ты сейчас приехал… да, прямо в суд.
— Ну, я не знаю, — ответил я. — Я вроде как…
— Она подождет, Лу. Это важно! — (Видать, и впрямь важно, раз он так лепечет.) — Помнишь, о чем мы днем говорили? Про… сам знаешь… про то, что, может, убийца — кто-то третий. Ну и в общем, ты… мы были правы. Наша догадка верна!
— Ого! — сказал я. — Но ведь не может… то есть…
— Мы его загребли, Лу! Этот мерзавец у нас! Мы эту сволочь намертво сцапали и…
— Вы имеете в виду, он признался? Черт, Хауард, всегда найдется псих, который признается в…
— Да ни в чем он не признаётся! Он даже разговаривать не хочет! Потому-то нам и нужен ты. Мы не можем его… э-э… обработать, сам понимаешь, а ты его разговоришь. Только ты сумеешь его уломать. Кстати, по-моему, ты его знаешь.
— К-ко… вот как?
— Парнишка Грека, Джонни Паппас. Ты его знаешь — он и раньше в переделки попадал. В общем, давай сюда, Лу. Я уже позвонил Честеру Конуэю, он утром вылетает из Форт-Уорта. Заслугу я целиком приписал тебе — сказал, как мы вместе версию прорабатывали и с самого начала были убеждены, что Элмер невиновен, и… он от радости чуть не пляшет, Лу. Господи, если б нам только удалось его расколоть, только бы он сам признался…
— Еду, — сказал я. — Скоро буду, Хауард.
Я на секунду прижал рычаг, пытаясь понять, что произошло, — что наверно произошло. А потом позвонил Эми.
Ее домашние еще не спали, поэтому особо говорить она не могла; оно и к лучшему. Я ей дал понять, что мне очень хочется ее увидеть — мне правда хотелось, — и я надеюсь, что вернусь очень скоро.
Я повесил трубку, вытащил бумажник и разложил все купюры на столе.
