Алексей умер
в три часа утра. В этот же миг Семеновна очнулась от краткого сонного забытья
и, не услышав его дыхания, поняла, что все... Она подошла и посмотрела в
приоткрытые глаза, в которых таилась некая невысказанная мысль, бывшая,
возможно, просто тенью ушедшей жизни, коснулась теплого еще лба и опустила
веки. Лицо же его было гладко, оно расправилось и распрямилось, будто только
теперь, после смерти, и ожило, отпущенное чем-то, крепко сжимавшим его доселе,
и не дававшим вздохнуть...
А за окном
вдруг густо закружил снег. Белой колышущейся массой он разом заполнил воздух
над городом, сомкнув испуганную замерзшую землю с высоким предрассветным небом.
Сентябрь 1999 г., Псков
Не хлебом единым
Глава
1. Сестрицы
Носите бремена друг друга,
и таким образом исполните закон Христов
(Гал. 6, 4)
Ночью, в углу
под полом начинали свою неугомонную возню мыши. Они скреблись, пищали, и что-то
неутомимо грызли, не обещая спокойствия до утра. К этому Анна Петровна давно
привыкла, как и ко многим другим неудобствиям жизни. Что ж, думала, пусть
живут, тоже твари Божьи. Вот старость, с этим безпокойством бороться труднее,
только терпеть — иного ничего не остается. Анна Петровна тяжело ворочалась,
пытаясь устроиться поудобней, чтобы, наконец, уснуть, но, и так, и этак, телу
было неловко, и каждая его частичка страдала и несла свое бремя боли. Анна
Петровна медленно повернула голову и посмотрела в красный угол на образа, где
всегда теплилась лампадка. Ее слабенький, ровный огонек на локоть вокруг себя
сдерживал напор темноты, освещая лик Спасителя на старинной родительской иконе,
денно и нощно благословляющего всех и вся. Анна Петровна с трудом
перекрестилась и прошептала: “Господи, спаси и помилуй, Пресвятая Богородица,
помоги, дай силы терпеть и не дай умереть без покаяния”. Страшеннее всего ей
было вот так в ночи вдруг неожиданно умереть. Она пугалась и гнала прочь эту
мысль. Виделись ей безобразные немилостивые мытари, которые хватают ее и с
криками “Наша, наша!” тащат за собой. “Не готова, Господи, дай время на
покаяние, прости мне согрешения моя” — молилась она каждую ночь и каждую же
ночь боялась, что кончится Божие долготерпение, и прикажет Он ангелам вести ее,
нерадивую и многогрешную, на суд. Нет, никак нельзя было ей сейчас покидать
грешную землю. Никак! Как же без нее сестрица-то, Антонинушка? Вспомнив о ней,
Анна Петровна безпокойно прислушалась, и слегка приподнялась над постелью. Но,
слава Богу, сквозь мышиное шеберстенье и громкое тиканье старинного,
сталинского еще, будильника уловила она знакомый и родной до боли шепот дорогой
сестрицы Антонинушки, неустанной молитвенницы, повторяющей из конца в конец,
никогда не пресекаясь, слова Иисусовой молитвы: “Господи, Иисусе Христе, Сыне
Божий, помилуй мя грешную”.
