История обычная,
каждый припомнит таких не одну. Но почему-то для меня эти воспоминания очень
важны. Не могу этого объяснить… Меня мучит вопрос, странный, нелепый, быть
может, вопрос: о чем он так сосредоточенно думал, выстаивая свои последние часы
у подъезда? О чем? Синдром завязавшего алкоголика, страдающего по отнятому
стакану? Да нет же! Пускай я была тогда ребенком и прошлое от будущего мне
отсекала кружащая вокруг меня проволока скакалки, и впечатления мои были
подобны эскимо на палочке за одиннадцать копеек - съела и забыла. Может быть в
другом и так, но не в этом. Дядя Ваня был парус, а для меня это как звезда - на
всю жизнь… Я уверена, что его тоска имела иную природу. Но о чем? Не о том ли
ему открылось, что терзает нас сегодня, чем больны мы сейчас? Все, что он любил
и чему отдавался с такой детской непосредственностью - скоропреходяще и
обречено смерти? Не это ли открылось ему? Если так, то он просто решил уйти
раньше, чем это сделает его мир. Нужен ли парус одиноким пловцам, стремящимся
выплывать подальше друг от друга? Петь одну песню умеет народ, население не
любит пения хором, предпочитая, глядя в телевизор, смеяться над собой. Нет, с
населением он не смог бы сидеть до вечера во дворе, да и оно на это не
способно. Его убила будущая ложь; грядущий цивилизованный хам. Он это
почувствовал, увидел и не смог больше оставаться парусом…
Удивляюсь себе:
что это со мной? Игра в слова? Рефлексия? Наивный идеализм? Идиотизм… или,
вопреки всему, не желание жить нарисованной на заборе жизнью? Быть может, все
это вместе взятое? Быть может. Наверное, так и есть…
Не судите меня строго!
Бесконечно Ваша
Соня
P.S.
И все-таки, я буква родного алфавита! Это - окончательно и бесповоротно!
* * *
От:
great@supermail.ru
Дата: 8 октября
Кому:
Petitlievre@yandex.ru
Тема:
Sub specie aeternitatis
Разумная Соня!
Меня не пугает осень. Я не знаю осени. На
моей вершине вечная зима!
А Ваш
семиотический патриотизм вызывает восхищение! Этот алмаз постижений, даже
ограняемый французской шлифовальной мельницей (еt
cetera, еt cetera), удивительно прозрачен. И, как всякий алмаз,
подвластен дисперсии. На какие цвета раскладывается Ваш патриотизм? Какой, к
примеру, дарите Вы незабвенному Михаилу Терентьевичу? Худо, если он дальтоник,
и лишен счастья видеть la
multitude de vos peintures[12]. (Так, кажется, следует
говорить в данном случае?).
Дорогая Соня! У
меня тоже есть для Вас одна история. Но в отличие от Вашей, она совсем не
романтична. Просто я ее помню! Она и есть мой эйдетизм…
