— Да ладно,
Мария, Бог ему судья, — устало махнула рукой вторая женщина, — пойдем, нам еще
вон сколько обратно добираться. Извините, — склонила она голову в сторону Петра
Варфоломеевича.
— Вы адрес все
же оставьте, — настойчиво попросил он.
— А вот берите,
— Мария протянула Петру Варфоломеевичу письмо с резолюцией Грибова, — там все
написано, можете, кстати, и краску получить: нам она все равно без надобности…
После ухода
женщин Петр Варфоломеевич в растерянности гулял по полутемному коридору. В
голове у него что-то перепуталось и поменялось местами: ему вдруг вообразилось,
что он сейчас у себя на заводе, несет свою вахту и что сейчас ночь — его,
варфоломеевская. Мимо проходили люди и он подозрительно их оглядывал: мало ли что
несут? Но потом, оказавшись в очередной раз у двери в приемную, вспомнил про
Грибова и застыл. Его вдруг осенила важная мысль. "Как это Макрина
говорила? — припомнил он. — Нисходит Пресвятая Богородица и касается Своими
пречистыми перстами омертвевшего сердца? Так?" Петр Варфоломеевич
зажмурился и хлопнул себя ладонью по лбу: "Да как же я, старый недоумок,
могу Ее просить коснуться такого сердца? Оно же не просто омертвевшее, оно
разлагается и смердит". Петр Варфоломеевич ужаснулся от такой мысли и хотел
уж было бежать прочь, но отчего-то совершил обратное: потянул на себя ручку
двери в приемную и вошел…
У секретарских
столов стоял сам Иван Сергеевич Грибов. Он полуобнимал молодую секретаршу и,
улыбаясь, шептал ей что-то на ушко. Та же вся цвела и трепетала, словно
прижимался к ней не плешивый и животастый Грибов, а какой-нибудь Ален Делон.
— Вы ко мне? —
строго спросил Грибов, заметив Петра Варфоломеевича, и скинул руку со спины
секретарши. — Я сегодня прием закончил.
— Этот
гражданин с утра ждет, он из церкви какой-то, — подала голос секретарша, — его
письмо у вас на столе, Иван Сергеевич.
— Да? — Грибов
насупился. — А почему гражданин? Господин. Теперь все господа. Чего вы просите?
Петр
Варфоломеевич молчал и задумчиво смотрел на книжные стеллажи.
— Так чего? —
нетерпеливо переспросил Грибов. — Может вам бочку краски? Нам тут два вагона
лишних… — он оборвал себя на полуслове, видно не желая далее откровенничать о
делах и вопросительно взглянул на Петра Варфоломеевича. А тот, выйдя наконец из
задумчивости, указал на книжную полку:
— Нет, мне вот
это, — он быстро подошел к книжному шкафу и вытащил два томика с житиями
святых, — мне вот эти книги, не откажите, пожалуйста.
