— Но, государь,
— воскликнул в удивлении Варисбакурий, — как же мы преодолеем стены?
— Об этом я и
хотел сейчас поговорить. В детстве мы часто с отцом жили во Влахернском дворце,
где я знаю каждый камень. Как-то раз я спустился в нимфею[62]
Аэтия, которая, как вы знаете, находится недалеко от Влахернского дворца. Было
жарко, и я решил на свой страх и риск искупаться. Конечно, если бы отец узнал,
что я купаюсь в питьевой нимфее, он бы меня наказал. Но все мы в детстве
позволяли себе шалости, простительные для этого неразумного возраста. Я нырнул
в воду и тут заметил отверстие водопровода. По отроческой беспечности я, не
думая о последствиях, проплыл в это отверстие. И вскоре, вынырнув из воды,
оказался в довольно-таки просторном каменном проходе. Я догадался, что это
старый заброшенный водопровод. Движимый любопытством, я решил посмотреть, где
заканчивается водопровод. Я стал в темноте на ощупь продвигаться вперед. Чем
дальше я шел, тем свежей становился воздух. И вскоре впереди показался просвет,
и я вышел в овраг, поросший кустами. Так что вход в водопровод незаметен
снаружи. Сделав такое открытие, я вернулся в нимфею и вынырнул из бассейна как
раз в то время, когда туда пришел препозит священной спальни евнух Полипий.
Этот жирный боров сам, наверное, решил спрятаться от жары и поплескаться в
прохладной воде. Но, увидав меня, он тут же побежал докладывать отцу. Вечером я
получил хорошую порцию розог, зато теперь мы знаем, как попасть незамеченными в
город. Я забыл про эту детскую шалость, забыл и про водопровод. Но сегодня в
минуту отчаяния вдруг все вспомнил и возблагодарил Бога за то, что я не был
примерным ребенком.
2
Ночью отряд
болгар, стреляя из луков, поскакал вдоль стен. Это был отвлекающий маневр,
предпринятый по просьбе Юстиниана. Пока болгары шумели под стенами города в
одном месте, в другом к стенам города, пригибаясь низко к земле, устремились
девять смельчаков. Вот они уже спустились в овраг, и Юстиниан, раздвинув кусты,
не смог сдержать хоть и приглушенного, но радостного возгласа.
— Возрадуемся
и возвеселимся, вот путь, ведущий нас к победе над врагом!
Ввиду осады
города ко всем нимфеям была приставлена усиленная охрана. Город переходил на режим
жесткой экономии воды. Около нимфея Аэтия дежурили трое солдат претории. Двое
сидели у стены и, опершись на древки копий, подремывали, а третий прохаживался
рядом, борясь со сном. Наконец он подошел к одному из своих товарищей и,
растолкав его за плечо, отправил бодрствовать, а сам присел отдохнуть, да тут
же и задремал. Проснувшийся воин решил зайти в нимфею, чтобы освежиться глотком
воды. Нагнувшись над краем бассейна, он, к своему изумлению, увидел перед самым
своим носом прямо из воды появившуюся безобразную физиономию, у которой вместо
носа была дыра. Видение было настолько неожиданным и ужасным, что сердце
бедного солдата не выдержало, оно, конвульсивно сжавшись, выбросило в мозг
такое количество крови, что у него все померкло перед взором, и стражник без
звука свалился в воду. Один за другим из воды вынырнули еще восемь человек.
Стефан на всякий случай чиркнул ножом по горлу бездыханно плавающее тело
солдата. Выйдя из бассейна, отряд Юстиниана стал приводить себя в порядок и
проверять оружие. Лев подхватил валявшееся копье охранника и, оценивающе
взвесив его в руке, одобрительно хмыкнул. Юстиниан подал знак Стефану и
Салибану выходить первыми. Те, осторожно выйдя из дверей нимфеи, без труда
расправились со спящими стражниками и подали сигнал товарищам, что путь
свободен. Небольшими перебежками отряд Юстиниана достиг ворот Влахернского
дворца. Ворота были заперты, и Юстиниан повел свою команду к одному из тайных
проходов, которые были известны только царственным особам. Попав прямо во
дворец, смельчаки прошли по пустым залам и вышли во двор, где у костра грелись
человек двадцать светло-русых коренастых воинов.
