– Это была великая необходимость, Анита. Если не остановить эту тварь, погибло бы много народу. И я черпал мощь всюду, где мог ее обрести.
– Из меня.
– Да, ведь вы – мой слуга-человек. Просто находясь рядом с вами, вы усиливаете мою мощь. Вы это знаете.
Это я знала, но не знала, что он может качать через меня силу, как через усилитель.
– Я знаю, что я теперь для вас вроде фамилиара для ведьмы.
– Если вы позволите мне поставить две последние метки, это станет намного больше. Это будет брак плотью, кровью и духом.
– Я замечаю, вы не упомянули душу.
Он шумно выдохнул с оттенком рычания.
– Вы невыносимы!
Он явно рассердился. Отлично.
– Никогда больше не вламывайтесь в мое сознание.
– А то что? – Эти слова были вызовом, злобным и смущенным.
Я стояла на коленях рядом с ним, почти дыша ему в лицо. Чтобы не заорать, мне пришлось сделать несколько глубоких вздохов. И сказала я спокойно, тихо и зло:
– Если вы еще раз тронете меня подобным образом, я вас убью.
– Вы попытаетесь.
Его лицо было почти прижато у моему. Будто если он вдохнет, меня к нему притянет и наши губы соприкоснуться. Я помнила, какие у него мягкие губы. Какое это чувство – быть прижатой к его груди. Шероховатость его крестообразного ожога у меня под пальцами. Я отшатнулась, почти теряя сознание.
Тогда это был всего лишь поцелуй, но память о нем горела во всем моем теле – как в самом плохом дамском романе, который только был написан.
– Оставьте меня в покое! – прошипела я ему в лицо, сжимая руки в кулаки. – Будьте вы прокляты!
Открылась дверь кабинета, и высунулась голова полицейского в форме.
– Проблемы?
Мы повернулись и уставились на него. Я открыла было рот сказать, что именно здесь происходит, но Жан-Клод меня опередил.
– Нет, офицер, все в порядке.
Это была ложь, но что здесь было бы правдой? Что у меня две вампирские метки и что я теряю душу кусок за куском? Совсем не та информация, которую я хотела бы сделать всеобщим достоянием. Полиция косится на тех, кто слишком тесно связан с монстрами.
Офицер глядел на нас и ждал. Я покачала головой.
– Ничего особенного, офицер. Просто уже поздно. Вы не спросите сержанта Сторра, могу ли я ехать домой?
– Как фамилия?
– Блейк, Анита Блейк.
– А, любимчик – аниматор Сторра?
Я вздохнула.
– Да, та самая Анита Блейк.
– Спрошу. – Полицейский еще минуту смотрел на нас троих. – У вас есть что к этому добавить?
Он обращался к Ричарду.
– Нет.
Полицейский кивнул:
– О’кей. Но пусть то, что здесь
непроисходит, далее
