— Да, жрать охота. Кажется, быка бы съел. Полно стрел, топоров, копьё есть, даже два, а жрать нечего. И это в лесу то? Из нас с тобой, Димон, охотники, как из носка портянка, — грустно закончил Сидор, внимательно рассматривая грязный дырявый носок. Оно то с портянками было бы веселее. Не так рвутся, блин.
Грустный Димон, мрачно посмотрев на свои мокрые ботинки, и не отвечая на последнее 'мудрое' замечание, стал выбираться наверх оврага, хватаясь за свисающие толстые корни растений. Отсутствовал он не более часа. Вернулся довольный, сияя как начищенная медяшка, и таща в многострадальной рубашке огромный ком чего-то неопределённого.
— Вехтор! — заорал он издалека. — Кажись, живём. Ты не представляешь, сколько здесь грибов. Если не отравимся, то со жратвой проблема решена.
— Утешил. Тебе бы рекламным агентом работать. Рекламировать пищевые добавки: Наша еда, лучшая в мире. Не пронесёт, так помучаешься.
— Ты сам то, понял, что сказал? — заинтересованно спросил Димон, сваливая грибы рядом с костром. — Тебя надо срочно кормить. Ты когда голодный, злой. Сколько тебя знаю, к тебе голодному, не подходи. Я грибы нашёл, тебе чистить, а я пока помоюсь.
Развернув принесённый Димычем ком, Сидор минут пять смотрел на то, что там было.
— Это что? Грибы? И вот это, ты называешь грибами?! — возмущённо воскликнул он.
— Ты ничего не понимаешь, дятел. Это лучшие в мире грибы. В конечном счёте, это лучшее, что здесь есть, — насмешливо закончил Димон.
— Первым будешь есть ты, — сделал парадоксальный вывод из разговора Сидор. — Я, уж так и быть, почищу. Даже отварю, — добавил он, — но первым будешь есть ты. Проверка на наименее ценных членах коллектива. То бишь на тебе, — поспешно закончил он, опасаясь протестов Димыча.
Следующий час прошёл в молчании. На костре неспешно булькал набирающий аромат грибной супчик. Димыч, не успевший ранее толком помыться, не спеша приводил в порядок свою обувь и одежду, пришедшую в негодность после недельного загула по лесу. А Сидор блаженствовал, попивая чаёк из подвядших листочков кустарника и развалясь на куче наломанного вчера лапника.
— Я вот что думаю, — обратился он к своему молчаливому собеседнику. — Сегодня мы дальше не пойдём. Будем ночевать здесь. Место хорошее, укромное, да и вода рядом. Вечер, опять же. Хватит с нас по вечерам выходить. Вечно куда-нибудь влипаем. То под ёлкой натощак спать приходится, то в болоте, в воде, просыпаешься. Надоело. Выйдем завтра. Да и спешить нам некуда. Где мы? Что мы? Если леший не соврал, и мы, действительно, на другой планете, то спешить, теперь уж точно некуда.
