Штурм продолжался. Валузийцам не удалось достигнуть видимых успехов нигде, кроме участка, удерживаемого Келкором. Они начали откатываться назад.
Сам Келкор еле спасся, когда напиравшие кхешийцы сбросили их. Он вовремя заметил веревку, спускавшуюся со стены, и успел уцепиться за нее.
Первый бой валуэийцы проиграли. Со стен неслись ликующие крики, но защитники города не воспользовались своей победой, не решились на вылазку: слишком велик был отряд валузийцев, стоявших перед воротами, по которым непрерывно бил таран.
Снова катапульты обстреливали стены у восточных ворот. Грондарцы, пользуясь передышкой, пополняли запасы стрел. Воины Келкора перевязывали раны и готовились к новому штурму.
Брул отправил посыльного к южным воротам с приказом немедленно начать ложную атаку и тут же получил сообщение, что в восточных воротах наконец удалось пробить дыру и скоро собьют засов.
— Келкор и Тальмеш, приготовьтесь! Валузийцы берут на себя левую часть стены от ворот, камелийцы — правую. Как только ворота падут, я начинаю приступ. Эрадаи и Энкеши, подтягивайте сюда конницу! Вы ворветесь в город следом за пехотой.
Командиры бросились выполнять приказания.
Из первых воинов, проникших через дыру в воротах, не уцелел никто: все были ранены или убиты, но им удалось справиться с засовом. Валуэийцы оттащили таран и распахнули ворота. В проем ворвались первые воины. Прикрываемые товарищами, которые метали во врагов дротики, они кинулись разбирать баррикаду, наспех возведенную кхешийцами.
Как только Брулу донесли об этом, он объявил начало штурма.
Валуэийцы и камелийцы под прикрытием грон-дарцев бесстрашно карабкались на стены несмотря на яростный отпор кхешийцев. Защитники сбрасывали лестницы, поражали атакующих стрелами и копьями, но ничто не могло остановить нападавших.
Ведя за собой отборных бойцов из своего отряда, на стену поднялся Тальмеш. Как только нога одного из лучших фехтовальщиков Камелии коснулась древней кладки, на него со всех сторон набросились противники.
Первый же воин Сатха, едва успев поднять меч для удара, рухнул с пронзенной насквозь грудью. Но радоваться было рано: на Тальмеша уже наседали еще двое кхешийцев. Одному камелиец проткнул клинком живот, а второго успел толкнуть щитом, да так, что, падая, тот напоролся на копье своего же товарища.
Пока он с изумлением смотрел на торчавшее из его груди окровавленное древко, Тальмеш положил еще троих противников. Выхватив из ослабевших рук врага второй меч, камелиец яростно бросился в новый бой.
