К словам друга следовало прислушаться повнимательнее, атлант это знал. У Ка-Ну была лучшая сеть осведомителей в столице, даже королевские соглядатаи не могли с ней сравниться. Пикт первым узнавал все новости, и лишь благодаря ему зачастую королю удавалось избежать многих покушений.
Значит, уж если пикт говорит, что дело серьезное, стало быть, так оно и есть.
— Но ведь я еще не дряхлый старец! — возмутился атлант. — Разве сорок зим — это возраст для мужчины?
— Конечно, нет, — поддержал друга Брул. — Но дело не в этом. Тебя, в конце концов, никто не и росит представить наследника завтра же. Найди себе какую-нибудь смазливую вертихвостку, объяви королевой, да и дело сделано. Никто к тебе в спальню заглядывать не станет
Копьебой говорил резко, но верно. Однако что-то в этом плане претило прямой натуре атланта. Он ненавидел лукавство, всякие хитрости и уловки. А уж самая мысль о том, чтобы ввести во дворец, посадить рядом с собой, объявить королевой женщину, к которой он не будет испытывать никаких чувств… Его охватывало отвращение, стоило лишь подумать об этом.
Но как же тогда поступить?
— Очень просто, — дал совет всезнающий Брул. — Влюбись.
Но это было еще сложнее. Пару раз в жизни Куллу казалось, что он влюблен, но каждый раз все оказывалось впустую. Судьба упорно не желала даровать ему счастья. А может, это просто сам атлант не был способен на глубокое, искреннее чувство? Его душа любила только войну, сражения и битвы… Женщины, казалось Куллу, лишь отвлекают мужчину от его истинного предначертания.
— Стоит человеку увлечься сверкающими глазками и пухлыми губками — все, он пропал! — жаловался атлант друзьям. — Мне не нужна такая подруга, что будет целыми днями прихорашиваться, да плясать на балах или стонать в спальне. Мне нужна…
Он задумался, не зная как продолжить.
Какая женщина ему нужна, в самом деле?
— Чтобы ругалась, как стражник, пила вино и метала нож из-за спины? — засмеялся Ка-Ну. — Нет уж, друг мой Кулл, не знаю как тебе, а мне бы с такой в постель лечь не захотелось. Женщины и мужчины — существа разной породы. Их сами боги для разного предназначили, и не нам с этим спорить. Мужчина пусть будет груб, любит подраться, да побуянить. А жена пусть сидит смирно дома, утирает носы детишкам, да варит похлебку. А когда муж домой явится, пусть кланяется смиренно, да с поклоном ему еду подносит.
Атлант нахмурился. Все, вроде, верно было в словах пикта, однако… Кто как, но про себя он знал точно: ему к такой женщине спешить домой бы не хотелось.
