Орк стоял с открытым лицом, левой ногой придавив лезвие меча раскосого юноши. Руки Рогволда рванулись к луку. Рус был готов вогнать обратно в глотку стрелой вопль ужаса ханьца. Но оружие не понадобилось — вопля не было.
Увидев клыки и зеленую кожу своего противника, юнец не стал кричать, а спокойно сложил руки перед собой и низко, почтительно поклонился. Казалось, вместо врага, с которым он только что рубился насмерть, юноша встретил почтенного человека, волхва или, скажем, князя. Он трижды поклонился изумленному Уруку, не замечая ни Рогволда, ни Ратибора.
— Я приветствую почтенного Ао Жуна, сына Дракона, князя Восточного моря, — почтительно заговорил юноша ханец с Уруком, — позднорожденный умоляет о прощении почтенного Ао Жуна, сына…
— Дракона, князя Восточного моря, — перебил его Урук. — Можешь не продолжать, я прощаю тебя. В свою очередь прошу простить невольную дерзость моего спутника, этот глупец не хотел оскорблять школу Белой Змеи и тебя лично.
Рогволд хлопнул себя по лбу. В голове руса всплыли слова Филина, говорившего им о том, что при обращении к ханьцам не следует называть их родственными титулами. Единственное обращение, допустимое при дружеском разговоре, это браток, братец. «Я же назвал его — сынок! Это же оскорбление! Болван, верно говорят; хотел как лучше, а вышло, как всегда…»
Пока рус размышлял, разговор ханьца с орком, нахально присвоившим себе титул княжича Восточного моря, продолжался. Приняв извинения Урука, ханец начал расспрашивать о судьбе своего отца, пропавшего вместе с кораблем в год Огненной Лошади. Орк степенно отвечал, что с папой все в порядке, просил не забывать, весел, здрав, ждет встречи с любящим сыном. В ответ на это сообщение заметно обрадовавшийся юноша низко поклонился пять раз, поднял с земли свой меч, протянул его Уруку, встал на колени и, склонив голову, сказал, что он готов к встрече с отцом, пусть почтенный Ао Жун рубит ему голову. Пораженный до самих печенок орк вернул меч владельцу, помог ему подняться и заверил почтительного сына, что рано, мол, ему к папе отправляться…
Напялив на лицо маску, Урук попрощался с опять начавшим бить поклоны юным ханьцем. После чего велел ему жить, как раньше жил, папу не забывать и помирать не на коленях, а в достойном мужа бою. Проповедь орка произвела впечатление на юношу, и, попрощавшись, не обращая внимания на его новые поклоны, путники величественно и степенно скрылись в соседнем переулке.
