– Батюшка,
ну тяжело ведь мне! Зачем меня держать, разве я убегу привязанный да с ранеными
ногами? Да я и не собираюсь убегать!
На лице
священника застыла растерянность. Было видно, что он находился в крайней
степени недоумения. Он трижды перекрестил Михаила, перекрестился сам и
осторожно спросил:
– Ради
кого, глаголешь, тебе послабить?
– Ради
Христа… – настала очередь насторожиться Беловскому. В сердце екнула холодком
страшная догадка: уж не сатанисты ли это какие-нибудь? Не на черной ли мессе он
находится в качестве жертвенного барана?
Священник
тут же ему показался зловещим и мрачным ведьмаком, а троянцы чертями. Про себя
он начал читать девяностый псалом: «Живый в помощи Вышняго, в крове Бога
Небеснаго водворится…», и черный поп сразу же ехидно ухмыльнулся:
– Христа,
глаголешь? А какого Христа, а? Ну-ка, скажи! – с победоносным видом накинулся
он.
Беловский
продолжал в ужасе про себя молиться: «Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы
летящия во дни. От вещи, во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго…» – а
внешне придал себе воинственный вид и, чтобы не задрожал от страха голос, почти
прокричал:
– Иисуса
Христа, вот какого!
Поп так и
отшатнулся, часто крестясь, и зашептал дрожащим голосом спрятавшемуся за его
спину дьякону:
– Читай,
отец Варсонофий, читай девяностый псалм! Чит-а-ай!!!
Дьякон,
проглатывая слова, застрочил как из пулемета этот же псалом:
– Живый в
помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится… Речет Господеви: Заступник
мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него…
– Кто ты,
оборотень, что тебе позволено имя Господа произносить, и не корчиться? – с
ужасом в глазах, спросил поп.
– Я не
оборотень! – обозлился Михаил.
– Заклинаю
тебя всеми Силами Небесными – кто ты, демон, тысячеискусный изобразитель, что
нас по грехам нашим не устрашаешься!
– Сами вы
демоны! А ну прочь от меня! – У Михаила появилось ощущение атаки.
Священник
выставил перед собой Распятие и смело направился прямо на Михаила.
– Назови
свое имя, дух непокорный!
– Раб Божий
Михаил! – заорал во всю глотку Беловский.
Дьякон
бухнулся на колени и, беспрестанно крестясь, тоже во всю силу заголосил:
– Не
приидет к тебе зло. И рана не приблизится телеси твоему. Яко Ангелом Своим заповесть
о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возьмут тя, да не когда
преткнеши о камень ногу твою…
– Кто твой
бог? Кому ты раб? Неужели к нам пожаловал сам князь?!!! – выпучил глаза
священник. – Боже, укрепи! Боже огради! Царица небесная, защити и помилуй!
