нашу игру?
- Как только захотите.
- Тогда напиши мне свои телефоны, - сказала Лиза, поднимаясь из-за
стола, и немного смущённо добавила: - А я пока слегка приведу себя в
порядок.
И тут Аникин вдруг почувствовал, что время резко убыстрило ход, приближая какой-то неприятный тягостный момент. Спустя мгновение
пришло и осознание: это момент, когда уйдёт Лиза и он останется один
посреди своей уютной квартиры. И Илья Иванович понял, что совсем не
хочет, чтобы эта женщина сейчас ушла. Со сжимающимся от стремительно
приближающейся тоски сердцем он встал и направился в кабинет записывать
свои телефоны.
Вся комната была залита спокойным лунным светом. Не включая лампу, он прошёл мимо стола к окну. Облачность над городом за последние часы
повыветрилась – посреди чистого тёмного пространства висела сияющая
великолепной обнажённостью Луна. Разбежавшееся было время
замедлилось. Заворожённый красотой Луны, он невольно замер. Время
потекло ещё тише. Он стоял, разглядывая неожиданно явившееся на небо
ночное светило, и боялся пошевельнуться, втайне надеясь, что время тоже
замрёт. Но оно, хоть и едва-едва, но продолжало приближать миг торжества
тоски. И когда уже душа его почти смирилась с неумолимо надвигающейся
неизбежностью, он почувствовал, как лёгкие руки легли на его плечи. И
время остановилось…
Он почти шёпотом произнёс:
- Лиза, твои руки способны останавливать время…
- Я знаю…
Когда в ту лунную ночь они, наконец, заснули, ему многократно
грезилось одно и то же:
он подходит к окну,
видит за ним Луну,
замирает,
потом ощущает прикосновение рук,
время останавливается…
и
сон повторяется с самого начала:
он опять видит себя идущим к окну
на свет Луны…
Лишь только когда организм уже просто физически не смог больше
спать, Илья Иванович с неохотой оторвался от своего бесконечно
воспроизводящегося видения, однако тут же вспомнив, что сейчас увидит
Лизу, ощутил прилив счастья.
И он открыл глаза.
Лизы рядом не было…
Он встал с постели, накинул халат и пошёл бродить по квартире, ожидая, что вот-вот услышит что-нибудь вроде шуршания душа, гудения фена или
шкворчания жарящейся яичницы.
Но Лизы нигде не было.
Не веря в очевидный факт её отсутствия, он ещё раз обошёл все комнаты
и даже выглянул на балкон. Но от женщины, которая ночью стала для него
