— Может, и поставят, —
холодно осекла её Изольда Матвеевна.
— Поставят, — хмыкнула
уборщица, — как генералу Карбышеву. Кино-то, небось, про него смотрели?
— Так, Василий, горячий
чай, грей руки, а потом в зал, — уже не слушала техничку Изольда Матвеевна. —
Через четверть часа начинаем, можешь разогреться своим новым сочинением.
Хочешь, чтобы Аня послушала?
— Если она захочет, —
уклончиво ответил Василий и понял, что не смог скрыть от пронзительного взгляда
Изольды Матвеевны нахлынувшего исподволь волнения.
Теперь она обязательно
скажет, что ранняя влюблённость помешает ему достичь высоких целей. Именно
такого от неё более всего можно ожидать. Но она вдруг задумчиво произнесла
нечто иное:
— Я в десятом классе
влюбилась в стройного, атлетически сложенного гимнаста.
— И? — спросил Василий,
который знал, что муж Изольды Матвеевны вовсе не гимнаст.
— Он предпочёл другую, и
это хорошо.
— Почему же хорошо?
— Я не пошла вслед за
ним в цирковое училище, а поступила в музыкальное! — в глазах учительницы
мелькнул озорной огонёк: — И теперь мне не надо мотаться по городам с
каким-нибудь дешёвым шапито, а всю любовь я отдала музыке. Мой муж, ты знаешь,
скромный экономист, которому музыка, как вы выражаетесь, по барабану. Поэтому
он за двоих любит меня, а я за двоих люблю музыку, — она заговорщически
подмигнула, словно состояла с Василием в одной тайной организации.
— Мне кажется, вы любите
музыку не только за двоих, а почти за весь наш посёлок.
Изольда Матвеевна
расплылась в благодарной улыбке, что бывало редко, и окрылённая отправилась
ставить чайник.
Василий вспомнил, как
нервно дёргаются уголки губ Изольды Матвеевны, когда волей-неволей приходится
слышать несущиеся из автомобилей, квартир и магазинов блатные песни или тупую
современную попсу. Всякий раз заметно, как она сдерживает себя и тем учит
Василия: нельзя называть всех людей дураками, они несчастные, они не знают величия
гармонии... Можно рассказать слепым про голубое или покрытое тучами небо, но
они его не увидят. Так и с глухими. С той, правда, разницей, что эти глухие
сами хотят быть такими.
Аня пришла, когда
Василий уже был на сцене. Начал он, вопреки предложению Изольды Матвеевны, с
Шопена. Воспользовался её отсутствием. Зато, когда обе уже сидели в небольшом
актовом зале, учительница сама попросила:
— Ну, Василий, окажи нам
честь своими новыми изысканиями. Как называется твоё новое произведение?
— Эклектичная
музыкальная поэма «Пурга»! — наигранно помпезно объявил Василий.
