Последние два-три месяца
Тимофей не знал, куда себя деть. Утром не хотел идти в школу, потому что не
помнил, когда последний раз выполнял домашнее задание, а после обеда не хотел
возвращаться домой. Бывало, допоздна слонялся по улицам посёлка, уходил в лес,
в лучшем случае — навязывался на рыбалку со взрослыми. Брали его с
удовольствием. Парень и здесь приносил удачу. При этом он был вынослив и
терпелив, не хныкал и не просился поскорее домой.
С Михаилом ему было
спокойно, как со старшим братом. Тимофею хотелось быть похожим на этого
уверенного в себе парня, у которого свой кодекс чести, своё понимание мира. А
самое главное — он честен с ним, со своим младшим партнёром. Однажды Тимофей
спросил у него:
— Миш, а ты, правда,
ничего не боишься?
— Разве я такое говорил?
— Нет, но вот ты
такой... — и не нашлось слов.
— Какой? — ухмыльнулся
Михаил. — Ты с меня пример не бери, Тимоха, у меня ничего впереди и пустота
позади. Только день сегодняшний. И я в жизни не встречал человека, который бы
ничего не боялся. Даже самые отчаянные ребята имеют слабую точку. Кто-то боится
Бога, кто-то позора, кто-то самого себя... Я, например, тумана боюсь.
— Ту-ма-на-а? —
удивлённо растянул Тимофей.
— Ага. Смешно?
— Нет. А почему боишься?
— Не знаю. Но меня дрожь
пробирает, когда туман. Выйдешь на улицу, а вокруг больше чем на двадцать
метров ничего не видно. И такое странное чувство возникает, что за этой белой
пеленой ничего нет! Всё! Мир такой маленький, сжался вокруг тебя, а там —
пустота! Ничего! И ты весь мир можешь обойти за минуту. Как камеру.
— Как что?
— Да ладно, чепуха это
всё. Не бури в голову. Незачем тебе чужие страхи знать. Меня не вылечишь, а сам
заболеешь.
— А мне туман нравится,
— признался Тимофей, на минуту задумавшись о том, стоит ли это говорить.
— Вот видишь! Значит, в
чём-то ты круче меня! Не зря я тебя, партнёр, приметил. Слушай, ты мне не
говорил, а кем ты хочешь стать?
— Я?
— Ну да.
— Не знаю, — смутился
Тимоха, — я учусь плохо. Учителя говорят, что в институт меня не возьмут. Я бы
в путешественники пошёл, но отец смеётся, мол, сейчас за это не платят, а чтобы
путешествовать, самому платить надо.
— Путешествовать... —
задумался Михаил.
— Путешествовать. Всё
повидать. Потом книгу бы написал с фотографиями, чтобы все видели.
— Я сейчас тебе, Тимох,
умную мысль скажу, только не смейся, — предупредил Михаил.
— С чего?
— Ну, мало ли. Ты от
меня таких не слышал, — и закурил, сосредотачиваясь и выдерживая паузу, чтобы
Тимофей мог прочувствовать важность сказанного. — Я так, парень, думаю.
Путешествовать, это не профессия, это призвание. Разницу чувствуешь?
