— Миш, а эта пуговица
что — ворованная?
Парень даже бровью не повёл.
— Слышь, Тимох, ты мне,
вроде, никогда не врёшь?
— Никогда, — поторопился
подтвердить Тимофей.
— А почему тогда
думаешь, что я тебя обманываю? Я же сказал тебе — на кону я её взял! В карты!
Понял?
— Понял.
— Понял!.. — передразнил
Михаил. — Что ворованное — ты и так прекрасно знаешь. И знаешь, сколько мне
светит за то, что я с малолеткой связался!
— Я тебя не выдам! —
вскинулся Тимофей. — Никогда!
— Не выдам!.. — криво
ухмыльнулся Михаил, будто Тимофей уже давно сдал его с потрохами. — Тебя кто
спросит?
— Извини, Миш, — Тимофею
почему-то захотелось заплакать от непонятной и жёсткой обиды, и он с трудом
сдержался.
— Ладно, забыли... —
смягчился Михаил.
— А можно я ещё спрошу?
— Валяй, тебе всё можно.
Ты мне, Тимоха, как младший брат. Только никогда не пользуйся этим. Что нужно,
я тебе сам всегда отдам. Спрашивай.
— Миш, а ты в тюрьме за
что сидел?
— За драку, — без паузы
ответил Михаил, — с тяжёлыми последствиями. Достаточно?
— А в тюрьме как?
— В тюрьме, Тим, как в
тюрьме. И народец там разный, и начальство. И как везде — сильный давит слабого
и при этом делает вид, что так положено. Не надо тебе этого, Тимох, поверь мне
на слово. Не надо. Нет там никакой романтики. «Не верь, не бойся, не проси...»
И везде эта долбаная иерархия! Всем надо, чтобы ты в ряд встал, понимаешь? Не в
один, так в другой, не в красный, так в черный! Никакой свободы. Свобода только
здесь! — Михаил ударил себя кулаком по груди. — Всё остальное — слова для
дураков. И дураков, Тим, больше, запомни это. Больше! И эти дураки, даже зная,
что они дураки, корчат из себя умных и находят оправдание своей дурости. Вот
из-за таких дураков наша страна в отхожем месте! Ай, да ладно... Не люблю я все
эти базары, уж сколько говорено.
— Ну, — Тимофею
захотелось успокоить его, — ты же мне как брату.
— Как брату, —
согласился Михаил.
— Знаешь, я раньше
думал, что ты пьёшь водку, как мой батя. А потом смотрю, ты только пиво, и то
никогда не видел, чтоб ты больше одной бутылки выпил.
— А это тоже вопрос
свободы... — произнес Михаил, глядя куда-то вдаль, и добавил: — Но лучше тебе
его никогда на вкус не пробовать.
— Пиво?
— Ну скажешь, пиво! —
усмехнулся Михаил. — Вопрос! Если распробуешь, поймёшь, что такое свобода, а...
у тебя её уже не будет. Такая ситуация называется парадокс, я в энциклопедии
специально читал. А у человека без внутренней свободы — вся жизнь парадокс. Да
тебе не понять пока...
