В поселке не было храма,
об этом позаботились еще в тридцатые годы большевики, превратив церковку в клуб
«Красный северянин». Это уж точно: и работники клуба, и его посетители чаще
всего выходили из него красными, только не по политическим убеждениям, а от
выпитого самогона, в неограниченных количествах покупаемого у оборотистых и
крепких хозяев. Только вот из красных они очень быстро становились синими, а
затем бледными и холодными. «Сотоварищи» хоронили их на сельском кладбище под
неодобрительный ропот все тех же набожных старушек. Вот, мол, и Божье
наказание, но старушечьему ропоту никто не внимал, и «сотоварищи» шли справлять
поминки, переходящие в какой-нибудь революционный праздник, чокаясь гранеными
стаканами с бюстом Карла Маркса. Традиция такая у них была...
После войны клубная
работа поутихла. Раз двадцать «наступив на грабли», местные активисты стали
обходить «Красный северянин» стороной, а для своих активных дел открыли
избу-читальню в доме единственного кулака, который после раскулачивания
перебрался в землянку на околице. В застойные годы построили новый клуб, а вот
церковка под ветрами и дождями осела и начала осыпаться по кирпичику. И хоть
совсем по-другому стал в нынешние времена смотреть народ на небо, не красные
дирижабли в нем выискивая, а Промысл Божий, а кто и крестился не украдкой, но
теперь не было на реставрацию церкви денег. Приезжал из округа священник:
крестил, отпевал, проводил приходские собрания на дому у старосты, говорили там
и о храме, но пока дальше разговоров дело не шло. Так и жили сельчане - вроде
верующие, а невоцерковленные, от случая к случаю собираясь на общее
богослужение. И Игорь Дмитриевич с ними...
В поселке, следуя новым
веяниям, были свои экстрасенсы и контактеры, которые любили появляться в
общественных местах, создавая вокруг себя этакую ауру тайнознания, не забывая
при этом позлословить в отношении своих конкурентов. Некоторые даже показывали
удостоверения различных «потусторонних» академий и практиковали за большие
деньги свое экстрасенсорное лечение: заговаривали местных коммерсантов от пуль
и «наездов» в городах, «примагничивали» им прибыль, лечили народ от сглаза и
порчи, только непонятно было, откуда эта порча берется, если никто, кроме них,
ею не занимался. Старушки, завидя этих «деятелей», торопливо крестились,
называя «анчихристами», сельские интеллигенты вступали с ними в околонаучные
беседы, а Игорь Дмитриевич спокойно считал их шарлатанами, а всех, кто к ним
шел за помощью, дураками.
