- Семёныч! Заходи на
огонёк, а вечером - добро пожаловать в трюм. Я ж на родину приехал, отрываться
будем!..
Александр Семёнович
неопределенно кивнул и привычным движением втоптал окурок в горб дамбы. Шагнул
было в сторону ЛЭП, но тут у него под ногами вырос Андрейка, что, хватаясь
руками за траву, вскарабкался на вал.
- Ты опять один, без
мамы, на реку пришёл? - строго спросил Александр Семёнович.
Человек он был крупный,
голос - густой бас, потому маленький Андрейка чуть не упал вниз, испугавшись
служебного напора, но был подхвачен за воротник тренированной рукой спасателя.
- Я, дядя Саша, на воду
пришёл посмотреть, - доложил Андрейка. - Ангелы волнуются.
- Вода в порядке, - в
свою очередь доложил Александр Семёнович, - всё пока в норме, бояться нечего.
- А я не боюсь, -
успокоил его мальчик, - это Ангелы волнуются.
- Ну так скажи им, чтобы
не волновались. Мы свою службу знаем.
- И всё равно, вон и ваш
Ангел волнуется, - Андрейка кивнул куда-то за спину спасателя, отчего тот
невольно обернулся.
- Гм-м... - Александр
Семёнович знал об Андрейке, как и всё село, потому ругаться на увиденную за
спиной пустоту не стал. - Ну ничего... Ничего...
Между тем к обеду в доме
Комковых собралось уже полсела. Головастый «уазик» привез с катера водку,
шампанское и деликатесы мешками. Во главе стола сидел Василий Иванович
Комков-отец - тщедушный, небольшого роста старик, которому было за семьдесят.
Мать суетилась, подавая закуски. Разговор уже давно, как это водится в пьяных
компаниях, сбился с общей темы, с общего ритма, стоял гулкий, притупляющий
движение любой мысли галдёж, в котором можно было угадать всё: от предсказаний
погоды до внешней политики. И только время от времени Василий Иванович
неожиданно громким тенором перекрикивал общий гвалт, поднимая рюмку со
«смирновкой», чтобы напомнить землякам:
- А посмотрите, какой у
меня сын! Во как поднялся! Сам! Во как работать надо! Это вам не чебаками
торговать! Шесть магазинов у ево!
- Семь, батя, и кафе
ещё, - поправлял Пётр Васильевич, сидевший по правому плечу, - ещё вот завод с
Али покупаем. Будем консервы делать.
- Да! А вот напарник моего
сына - Али, прошу любить и жаловать! - указывал Комков-старший на горбоносого
кавказца, который при этом почтительно вставал и чокался краем своей рюмки под
низ рюмки старика, оказывая тем самым ему почтение. - Вот у них дружба! Они всё
и всем продают, а друг друга - нет! Во как дружить надо! Так выпьем за то,
чтобы все мы так жили! - провозглашал Василий Иванович, после чего над столом
рассыпался нестройный бокало-рюмочный звон и снова начинался гвалт.
