А вот чувство надвигающейся
опасности наоборот усилилось. Забыла она о нем. Пошел Андрюшка в школу,
появились новые заботы, новый смысл в жизни, и все страхи отступили в тень.
Даже поверилось вдруг, что жизнь действительно так неизбывно солнечна и в ней
больше радостей, чем печали. А в ней, оказывается, больше борьбы, больше соли,
что ли? Поверилось, что в этой стране наконец-то налаживается нормальная жизнь,
хотя Степан давно ей говорил, что желающих наворовать всегда больше, чем можно
украсть. А уж безвестность всегда хуже явной угрозы. И ощущение этой
безвестности, безысходности похоже на то, что из человека по сантиметру тянут
нервы, по капле пьют кровь. А ведь с таким ощущением живет весь народ!
4
Уже вечером Степан
подробно расспросил ее о разговоре с Семеном. О девушке, которая с ним была. И
удовлетворенный ее ответами в кои-то веки сел играть с Андрейкой в его любимые
солдатики. Для этого у Андрюшки было целое поле с траншеями, миниколючей
проволокой, блиндажами, танками и целыми батальонами вояк. В хорошем настроении
Степан садился проигрывать сыну на игрушечном поле боя. А хорошее настроение у
него было, чаще всего, когда он начинал новое дело и считал, что обстоятельства
складываются в его пользу.
Ольга так не считала.
Следующие несколько дней
были обыденными и ничем не примечательными. Полдня Ольга отдавала работе, а еще
полдня занималась домашними делами и сыном. Радовалась, что Андрюшке нравится
ходить в обе школы (общеобразовательную и школу искусств), и при этом нагрузка
пока что не сказывается. Степан настоял на том, что сын должен ходить в обычную
среднюю школу и ничем не отличаться от своих сверстников, учиться по русскому
букварю, а не по учебникам от Сороса с дурацкими Микки Маусами, Дональдами и
прочими комиксами для будущих русских олигофренов. Правда, в школе искусств
Ольге Максимовне обратили внимание на то, что ее сын, выполняя задания на
свободную тему — рисует только войну, военную технику или учения. Даже в
пейзажи он умудряется влепить замаскированный танк, а в небе вместо птиц
нарисовать бомбардировщики. Истоки, мол, такого милитаризма надо искать в
семье. А мы ведь знаем Степана Андреевича как очень интеллигентного человека и
уважаемого в городе бизнесмена. И когда Андрейку спросили, почему у него везде
военные, он совершенно серьезно ответил, что когда он станет генералом или
маршалом, он еще покажет всему миру суворовских чудо-богатырей. Ольга на все
эти претензии пожала плечами, рассказы о Суворове она купила ему сама. Да и
рада была, что он предпочел эту книгу многочисленным тупоголовым бэтмэнам и
проч. И все же не могла понять — откуда в нем эти аты-баты?
