— Ну что, пощады?
В полуприкрытых глазах
Серого, показалось, сверкнула молния ненависти. Он, только что обеими руками
державшийся за горло, вдруг неожиданно выкинул одну из них вперед и подпрыгнул
всем телом. Острая, далеко не ударная боль ворвалась в бок Степана. И пока он
сумел понять, что произошло, она повторилась. В руке коварного уличного бандита
оказалось шило. Уж как его просмотрели верзилы на выходе, размышлять было
некогда, Серый пытался встать. Боль была резкой, но терпимой, оставалось
надеяться, что никакие важные органы не пострадали.
— Змеенышь... —
прохрипел Серый, едва встав на ноги.
В этот момент Степан
понял, что тот действительно способен его убить, и в следующий раз шило воткнется
в горло или висок. Вот уж когда действительно стало страшно. Перед ним, чуть
покачиваясь, стоял готовый на все человек. Боль же все больше напоминала о
себе.
И тогда Степан провел
самую элементарную подсечку, вихрем бросившись в ноги противника. Такого
поворота Серый своим заторможенным сознанием не ожидал. Далее было делом
техники захватить руку и, по примеру Вени-каратиста, легко сломать ее в локте.
Дикий крик вырвался из
разбитой глотки Серого, но это не остановило Степана. Он еще некоторое время распинывал
крутящееся по земле тело и, в конце концов, наступил этому телу на горло. Чуть
в стороне махал руками озадаченный рефери, давая понять, что кончились уже и
первый и второй раунды, но противники гонгов не слышали.
Это было какое-то
опьяняющее чувство злой и жестокой победы, помноженное на уверенность, что его
противник поступил бы с ним еще хуже. Он вдруг подумал: а что если Серый
выживет?
Ведь это сегодня он
согласился на поединок, а завтра просто воткнет нож в спину? Новый страх
заставил Степана сделать новое движение: он со всей силы наступил на горло под
своей ногой.
6
В машине дяди Коли, где
Степану заклеили бинтами и пластырем дырки в боку, Ольга долго плакала.
— Я думала, он тебя
убьет, — прошептала она Степану в ухо. И в ее тоне он услышал не сострадание
сестры, а нежность...
А ведь все, вроде как,
было из-за нее! И вот она стирает пот и кровь с его лица, придерживает своей
рукой раненый бок и даже не интересуется, жив ли его противник, тем более не
замечает довольной ухмылки дяди Коли в зеркале. В какой-то момент Степан
скользнул губами по ее лицу, и она не отстранилась.
— За победу! — дядя Коля
с переднего сиденья передал две походные стопки, наполненные коньяком. — И за
любовь!
