— Это я тебя рекомендовал, — спокойно произнес Горталов.
— Ты?!
— Угу. Можешь не благодарить. Я действовал не из добрых побуждений, а исключительно из соображений собственной выгоды. Мне за тебя заплатили.
— Заплатили? За меня?
— Ну, не лично за тебя, конечно. Сам подумай: разве ты стоишь сорок пять тысяч евро?
— Сорок пять тысяч?!
— Вот именно. Красная цена тебе — десять тысяч баксов. Хотя я бы и столько не дал, но меня ведь не спросили. Нет, мне поставили конкретную задачу: найти носителя определенной информации — и я нашел. Обрадовался, между нами говоря, когда оказалось, что именно ты — носитель. Очень обрадовался! И ты, наверное, догадываешься, почему…
16
Когда-то, давным-давно, много лет тому назад, когда меня назначили прокурором одного небольшого северного города, случился у меня бурный, но непродолжительный роман. Инна с Виталием не поехали со мной — я не настаивал, не хотел лишать Инну работы, а Виталия — математической школы, так что без малого два года я прожил холостяком. Однако не загулял, не запил, и романа тоже не было бы, если бы не служебная необходимость: женщину эту мне нарочно подставляли, чтобы скомпрометировать, повязать и склонить к сотрудничеству, а мое начальство как раз того и добивалось, для того я туда и был заслан — и все это кончилось, как я уже говорил, выстрелом в лоб и моим поспешным возвращением в родной город.
Но хоть и служебный, а роман все-таки был, и на каком-то этапе привходящие обстоятельства отошли на задний план, я всерьез влюбился в ту женщину, и когда все было кончено, когда просвистела у меня над ухом пуля, а моя ответная вошла прямо посреди лба моего противника, я, наивный, пришел к ней, полный благородных намерений, готовый простить ей все ее коварство и даже…
Я был молод тогда, молод и… не то чтобы глуп, но не в меру для прокурора наивен. И я наивно готов был поломать мою жизнь ради этой женщины. Даже письмо написал Инне, предлагая развод, но, к счастью, хватило ума не отправить. К тому же я был уверен, что и она, та женщина, бросилась в мои объятия хоть и по принуждению, но все же с некоторым удовольствием я был моложе ее, недурен собой (мои женщины до сих пор находят меня таковым), занимал в их городе высокое положение и прочили мне недурную карьеру, она же тихо служила в издательстве рядовым редактором и совершенно ничем не выделялась на общем фоне. Ее выбрали приманкой для меня только потому, что ее мужа должны были осудить за крупное хищение, а я выступал на его процессе обвинителем.
