В этот момент, ярко сверкнув, взорвалась лампочка, и мужчина исчез,
оставив после себя громкий звенящий смех. Его смех превратился в тонкий сон.
Она играла в салки со своими братьями. Тогда её звали по-другому. «Дашка-промокашка»,
«Дашка-дурашка», «Дашка-сладкояжка». И вдруг один из братьев схватил её за руку
и сказал:
– Слушай внимательно! В Царстве Небесном время будет только настоящее.
Небожители уподобятся Богу и станут всеведущими. Ничего не будет скрываться ни
в будущем, ни в прошлом!
Она очнулась и почувствовала, что сидит на стуле всё в той же комнате,
света нет, у икон горит лампадка. «Господь судит по результатам всей жизни, –
мелькнула у неё мысль. – У Бога есть только настоящее. Неужели Он настолько
жесток, чтобы придавать значение только последним минутам?»
Вся дрожа, монахиня подошла к батюшке и пощупала пульс. Пульса не было.
Отец Валерий скончался.
Она зажгла свечу и увидела на столе тетрадь. Неизвестно кому принадлежащим,
каллиграфическим почерком в ней были написаны цитаты из Евангелия:
«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.
Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя
себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне, грешнику!
Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою, и уже
недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую
одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите
откормленного телёнка и заколите: станем есть и веселиться, ибо этот сын мой
был мёртв и ожил, пропадал и нашёлся. И начали веселиться.
Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике
кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии.
Пришед садись на последнее место, чтобы звавший тебя подошед сказал:
«друг! пересядь выше»; тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою: ибо всякий
возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится.
Многие же будут первые последними, и последние первыми.
Не здоровые имеют нужду во враче, но больные.
Сын Человеческий пришёл взыскать и спасти погибшее.
Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между
вами быть первым, да будет вам рабом.»
Прочитав выписки, Арсения заплакала. Она была сильной личностью, не
склонной к проявлению эмоций, даже немного мужеподобной. Мы знаем такой тип
монахинь. Она плакала не из жалости к батюшке и не из жалости к себе. Она плакала,
потому что Христос коснулся её души.
