— В туалете. — Славик потупил взор и слегка покраснел.
— Понос?
— Нет, наоборот… запор.
— Я выпишу вам слабительное. — Безменцева обернулась к Юре. — А вам сейчас сделают укол. Ну, до завтра.
«Странно тут как-то», — подумал Данилов, в представлении которого обход палатного врача был несколько иным. Более доскональным, что ли. С непременным измерением давления, оценкой пульса, выслушивания легких, пальпацией живота… Хотя не исключено, что в психиатрии свои правила – вон Тамара Александровна даже фонендоскоп с собой не таскает, не говоря уже о тонометре. Но как бы то ни было, краткую беседу со Славиком на пороге никак нельзя считать обходом.
Спустя пять минут в палате появилась медсестра со шприцем наизготовку.
— Спиридонов? — спросила она с порога.
— Я! — откликнулся Юра, одновременно переворачиваясь со спины на живот.
— Готовь место.
— Уже готово…
Ваткой, зажатой в левой руке, медсестра протерла место укола и с небольшого размаху всадила шприц и надавила большим пальцем на поршень.
Юра ойкнул.
— Спокойной ночи! — усмехнулась медсестра, извлекая шприц.
— А почему у вас на окнах нет занавесок? — спросил Данилов.
— Чтобы на них больные не вешались, — ответила медсестра и ушла.
— Ты еще спроси – почему в каждой палате чайника нет, — поддел Юра.
— Действительно, — подыграл Данилов. — Как же нам без чайника? Неплохо бы еще микроволновку, холодильник, плазму полтора метра в диагонали и кондиционер…
— Слушай, ты как думаешь, — заворачиваясь в одеяло, спросил Юра, — а Мишу к нам вернут или его с концами увели?
— По идее должны перевести в другую палату, — успокоил Данилов.
— Хорошо бы, а то я рядом с ним заснуть не смогу. А ну как ночью проснется и набросится…
— А куда Миша делся? — поинтересовался Славик, пропустивший все интересное.
— Ушел лечиться, — ответил Данилов, не желая вдаваться в подробности.
Славик полностью удовлетворился ответом.
Вечером, дождавшись, когда телевизор, стоящий в холле около сдвоенного сестринского поста, выключат и немногочисленные телезрители разойдутся по палатам, Данилов попросил у постовых сестер разрешения позвонить домой.
— А вам лечащий врач разрешила? — строго спросила более молодая из медсестер.
— Таня, это медик, — сказала медсестра, приходившая делать укол Юре. — Звоните, только недолго…
— И не на мобильный, — сказал Данилов.
Было противно выпрашивать доступ к телефону. Даже не противно, а брезгливо, словно наступил ногой в дерьмо. Но таковы были правила игры, и если не можешь их изменить, то должен подчиниться. Пока еще благоразумие брало верх над раздражением, и не исключено, что происходило это благодаря принимаемым таблеткам. Правда, от них же появилась сонливость, но не депрессивная, угнетающая своим бездействием, и не умиротворяющая, а какая-то равнодушная, потусторонняя.
