Гонорар терапевта может быть использован как испытание, если связать его рост с продолжением или усугублением симптома. Кстати, это один из весьма любимых терапевтами видов тяжелого испытания.
Испытание может предназначаться как одному человеку, так и группе людей. У Милтона Эриксона была разработана серия тяжелых испытаний для лечения детей, предназначенных и родителям, и ребенку. Типичным приемом было дать задание ребенку, страдающему энурезом, практиковаться в каллиграфии каждый раз, когда кровать утром оказывается мокрой.
Мать ребенка была обязана ежедневно просыпаться на рассвете и, если кровать оказывалась мокрой, будить ребенка и помогать ему тренировать почерк. Если кровать была сухой, ребенку выполнять задание не требовалось, — но матери все равно приходилось просыпаться на рассвете. Такая процедура — телое испытание как для матери, так и для ребенка, которое завершалось прекращением энуреза и улучшением почерка, к их обоюдной гордости.
Для семейной пары испытание может включать в себя церемонию “похорон” прошлой измены одного из супругов. В этом случае испытание, на первый взгляд, должно заставить страдать обидчика, но на самом деле оно предназначено обоим. Или же задание выполняет вся семья, когда плохо ведет себя один из ее членов.
Все эти примеры показывают широкий выбор возможностей, и терапевту порой следует предложить испытание, которое заставит человека скорее расстаться с симптоматическим поведением, нежели выполнить его. Однако необходимо провести четкое разграничение между терапевтическими испытаниями, полезными для клиента, и испытаниями, приносящими клиенту страдания, — либо к выгоде терапевта, либо по причинам общественных установлений. Просто упрятать человека в тюрьму за воровство еще не означает дать ему терапевтическое испытание; это всего лишь метод общественного контроля. Терапевты должны быть внимательными и не допускать публичного преследования под предлогом терапии. Для большей ясности: задание должно быть добровольным и полезным для того, кто его выполняет, но не обязательным, кроме тех случаев, когда результатом становится успешное достижение изменения по желанию клиента.
Каждый должен четко осознавать контекст терапевтического вмешательства. Например, Милтон Эриксон однажды изобрел процедуру, в которой мама садилась верхом на своего несдержанного сына, чтобы помочь ему стать менее агрессивным. Позднее такая процедура была подхвачена рядом детских учреждений как силовой способ принуждения детей вести себя определенным образом. Однако есть большая разница между любящей матерью, исправляющей ребенка для его же пользы и под руководством терапевта, и персоналом детского учреждения, отыгрывающимся на ребенке под прикрытием помощи.
