Он повелительно поднял руку, прерывая пылкую речь миссис Кэмли. Этот жест так испугал почтенную даму, что она отступила на шаг. Марджори ожидала очередного взрыва, но вместо этого его голос вдруг зазвучал необычайно кротко.
— Это я должен просить прощения у вас, мисс Чалкот. Вполне возможно, я действительно ошибся.
Как вы совершенно точно заметили, я незнаком с вашей сестрой. Возможно, мне и в самом деле неизвестны все обстоятельства этого дела. Если, защищая Сомерсби, я вам показался излишне резким, это лишь потому, что его титул, богатство и непомерное, на мой взгляд, добродушие, сделали его целью преследований, которые должны внушать крайнее отвращение всем умным, порядочным людям. В таком случае окажите мне честь и представьте мне мисс Дафну. Может быть, в таком случае все мои опасения будут рассеяны.
Марджи не знала, что и думать об этом неожиданном приступе вежливости. Это не укладывалось в ее представление о Раштоне. Она посмотрела на него с удивлением и некоторым подозрением.
Он улыбнулся так, будто все им сказанное было совершенно искренним. От этой улыбки Марджори испытала неприятное чувство, и ее сердце забилось немного сильнее. Либо ее мнение об этом человеке ошибочно, либо он вел себя столь очаровательно, лишь преследуя собственные цели? Она вовсе не ожидала, что он уступит хоть в чем-нибудь, тем более в самом важном вопросе.
Марджори медленно присела в реверансе и с достоинством ответила:
— Если это вам доставит удовольствие, мистер Раштон. Я буду счастлива и сочту за честь представить вас моей сестре.
Как раз в это самое время Дафна Чалкот сжала руку лорда Сомерсби в своих ладонях.
— Как глупо! — воскликнула она. Ее огромные голубые глаза сияли от счастья. — Конечно, ты меня достоин. Как ты можешь так говорить. Ты самый добрый, сердечный, внимательный человек из всех, кого я знаю. — Она отвела взгляд от его лица, выражающего безмерное обожание, и сморщила нос. — Впрочем, я была знакома с сыном садовника. Он был очень мил! Представь, летом он каждый день приносил мне розу. Он карабкался по водосточной трубе и оставлял цветок на моем подоконнике, конечно, если не было дождя. Мама всегда так на него сердилась. Право же, не понимаю почему. Хотя, он ведь крал эти розы из ее сада! Но что касается тебя, Coмер… то есть Эван. Послушай, ты уверен, что я могу так фамильярно к тебе обращаться?
— О да, — восторженно вздохнул его светлость, нежно глядя Дафне в глаза. — Я думаю, что умру, если ты не станешь звать меня Эван. Я просто мечтаю услышать мое имя из твоих уст…
