Там, на стенах пунийских храмов,
20 Видел оружье, что римский воин
Без боя отдал; видел: завязаны
Свободных граждан руки за спинами;
Ворота настежь; пашут поле,
Что разоряли, солдаты Рима.
Боец, чья вольность куплена золотом,
Смелей ли станет? Только прибавится
К стыду убыток! Цвет природный
Шерсть после окраски вернуть не может.
Не хочет доблесть, будучи попрана,
30 Назад вернуться к тем, кто попрал ее.
Как лань, из сети частой выйдя,
Биться не будет, — не станет храбрым
Тот, кто пунийцам лживым доверился;
Не станет новых войн победителем
Тот, чья рука была в оковах,
Кто малодушно боялся смерти!
Ища, откуда б жизнь себе выпросить, —
Войну он с миром в мыслях смешал совсем!
О, стыд! О Карфаген великий!
40 Выше ты стал от позора Рима!»
И от объятий верной жены своей,
От малых деток он отстраняется,
Как прав лишенный, и сурово
Взор непреклонный вперяет в землю,
Чтоб укрепить решимость сенаторов
Своим советом, миру неслыханным,
И от друзей своих печальных
Выйти в изгнанье покрытым славой!
О, знал он твердо, чем угрожал ему
50 Палач пунийский, — но раздвигает он
Родных, что путь загородили,
Граждан, его не пускавших дальше, —
Как будто, кончив долго тянувшийся
Процесс клиентов, он покидает суд,
Чтоб отдохнуть в полях Венафра
Или в Таренте, рожденном Спартой.
63
6
К римскому народу
Вины отцов безвинным ответчиком
Ты будешь, Рим, пока не восставлены
Богов упавшие жилища,
Их изваяния в черном дыме.
Да! Рим — владыка, если богов почтит:
От них начало, в них и конец найдем.
За нераденье боги много
Бед посылают отчизне горькой.
Монез с Пакором, дважды отбившие
10 В недобрый час задуманный натиск наш,
Гордятся, пронизи на шее
Римской добычей себе украсив.
Междоусобьем Риму объятому
Уже грозили дак и египтянин,
Один — летучими стрелами
Грозный, другой — корабельным строем.
В грехом обильный век оскверняются
Сначала браки, семьи, рождения;
Отсюда выйдя, льются беды
20 В нашей отчизне, во всем народе.
Едва созревши, девушка учится
Развратным пляскам, хитрым ласкательствам
От малых лет в глубинах сердца
Мысль о нечистой любви лелея.
А выйдя замуж, юных поклонников
За чашей ищет, — даже без выбора,
Кого б запретною любовью,
Свет погасив, одарить украдкой, —
О нет, открыто, с мужнина ведома
30 Бежит по зову — кликнет ли лавочник
Или испанский корабельщик,
Щедро платящий за час позора.
В таких ли семьях выросли юные,
Что кровью пунов море окрасили,
Сразили Пирра, Антиоха
И беспощадного Ганнибала?
То были дети воинов-пахарей,
В полях ворочать глыбы привыкшие
