Мэри неопределенно пожала плечами.
— Причин может быть сколько угодно. — Она передвинула фигуру на доске.
Томас прищурился.
— Например? — Он сделал ответный ход.
Она задумчиво посмотрела на него.
— Это с вами отказалась встретиться женщина? — спросила Мэри, отлично зная ответ…
— Какое это имеет значение?.. Да, — подтвердил он, увидев вопросительно изогнутые брови Мэри.
— В таком случае, я знаю по крайней мере одну вескую причину, по которой от встречи с вами отказалась бы я.
— Ну? — поторопил он ее.
Она поежилась, гадая, отважится ли зайти так далеко. Но вопрос был задан, и следовало сказать в ответ только правду.
— Вы очень… Вы бываете… — Мэри неловко замолчала.
— Что? Каким я бываю? — Томас нетерпеливо взглянул на нее.
Мэри снова заколебалась.
— Вы — мой работодатель, а мне нравится моя работа, и…
— Забудьте о том, что я ваш — работодатель, — раздраженно прервал он ее, — и просто ответьте!
В некоторых случаях ей действительно удавалось об этом забыть, но сейчас дело было в другом.
— А вы способны забыть о том, что я — ваша служащая? — возразила она. — Возможно, несправедливо задавать мне подобный вопрос.
— Забудьте о справедливости! — пренебрежительно отмахнулся Томас. — Просто скажите, почему вы отказались бы со мной встретиться.
Мэри судорожно вздохнула.
— В основном по той самой причине, которую вы только что продемонстрировали.
— Я только что?.. А, я принуждал вас к ответу, — догадавшись, медленно проговорил Томас.
— Именно, — с облегчением подтвердила Мэри. — Если бы вы применили эту тактику в разговоре по телефону, я бы просто бросила трубку. Так же, вероятно, поступила бы и та женщина, — добавила она.
Томас ни разу не упомянул имени, но Мэри знала, что они оба подразумевают Эстер. Ее глубоко ранило даже то, что он завел этот разговор: настоятельное желание Томаса поговорить о бывшей няне Нины было слишком очевидным.
— Именно так она и поступила! — прорычал он.
Значит, один из телефонных звонков, которые сделал Томас, вернувшись утром…
— Отказалась выйти ко мне, когда я пришел к ней домой. А потом, когда позже я ей позвонил, бросила трубку.
— Как вы сами отметили, Томас… — Мэри передвинула фигуру на шахматной доске, — вы были настроены сегодня немного… агрессивно. Шах, — с удовлетворением произнесла она. — И мат.
— Я был агрессивен сегодня потому… Вы сказали «мат»? — Он изумленно уставился на доску, не веря своим ушам.
Выражение его лица заставило Мэри рассмеяться. Должно быть, ни разу в жизни Томас Тэлфорд не проигрывал в шахматы, и эта партия просто сразила его наповал.
