— А знаешь, Томас был прав. — Генри восхищенно смотрел на нее. — Ты становишься гораздо красивее, когда злишься!
Мэри бросила на него возмущенный взгляд и отступила, когда он попытался подойти ближе.
— По–моему, твой брат лишь отметил тот факт, что цвет моих волос — естественный. — Она отлично помнила, что сказал Томас, и слово «красивая» при этом не упоминалось!
— Что бы он ни говорил, — беззаботно, с улыбкой, полной обаяния, возразил Генри, — я считаю, что сердиться тебе очень идет. Вот только… — он незаметно приблизился, и теперь от Мэри его отделяли какие–то дюймы, — я не уверен, что мне нравится, когда ты злишься на меня, — нежно добавил он, легко обхватив ее предплечья. — Ну–ну, Мэри, — ровным голосом попытался успокоить ее Генри, почувствовав сопротивление. — Мы сможем хорошенько позабавиться, если ты немного расслабишься.
Позабавиться! В этом не было ничего забавного для нее!
— До Рождества, когда состоится твоя свадьба, — горько проговорила Мэри.
— И потом… если нам удастся договориться. А я не вижу причин, почему бы нам не сделать это. — Его руки до боли сжали ее предплечья, когда она снова предприняла попытку вырваться.
Глаза Мэри расширились, дыхание перехватило, и она едва смогла выдавить:
— Ты не видишь?
— Нет, если ты посмотришь на вещи проще, — легко подтвердил он.
Мэри с трудом сдерживала желание заехать кулаком по его аристократическому носу. А Генри, явно не понимая, насколько девушка раздосадована, улыбался ей самым обезоруживающим образом.
— Если я посмотрю на вещи проще? — медленно повторила она с нарастающим внутри негодованием.
— Именно, — усмехнулся Генри. — Пусть у меня будет жена, но я по–прежнему стану часто приезжать сюда… И могу тебя заверить, что Эйлин при этом будет оставаться в Эдинбурге.
— Неужели? — Она едва сдерживалась. Генри сам своими руками рубил сук на котором сидел.
— Конечно! — беззаботно продолжил Генри.
— А я бы стала твоей любовницей? — Она так сжала кулаки, что ногти впились в ладони.
— Немного старомодное определение, — поморщился он, — но довольно верное.
— А вот тут ты ошибаешься!
Потеряв терпение, Мэри резко оттолкнула его. Удивленное выражение, появившееся на лице Генри при виде ее явной враждебности, рассмешило бы девушку, если бы она, как никогда в жизни, не была так далека от смешливого настроения!
А она еще думала, что он заботится о ней, представляла их вместе, охваченных любовью. В то время как он был ничуть не лучше ее отца!
