Некоторое время спустя Девлин направился в дом, посещение которого не одобрила бы ни одна из его сестер. Он искал встречи не с Темным королем, а с тем, кто умел поладить с обеими сестрами. Чертополошник его впустил, провел внутрь и отодвинул большое настенное сюрреалистическое панно. Девлин вошел в комнату. Чертополошник задвинул панно и исчез.
Здесь царил полумрак. И здесь Девлина уже ждал Айриэл. Он не был королем, однако сохранил достаточно власти и смог бы при желании вернуть себе трон. Утратив королевский титул, Айриэл не стал обыкновенным фэйри.
«Как и я», — подумал Девлин.
При каждом дворе были свои сильные фэйри, однако по-настоящему сильные предпочитали жизнь одиночек, если только что-то более важное, нежели власть, не побуждало их примыкать к тому или иному двору.
Бывший Темный король лежал на диване, по обеим сторонам которого стояло по одному стулу.
Айриэл потянулся к нише, достал графин. Налил себе бокал, поднес к губам.
— Выпьешь со мной?
Девлин кивнул, и Айриэл наполнил второй бокал.
Бывший Темный король разглядывал вино, говоря словно сам себе:
— Немало прекрасных вечеров начинаются с того, когда полная желаний смертная… а может, и полукровка…
Вероятно, эти слова относились к Эни, но Девлин пропустил их мимо ушей. Он взял бокал и уселся на стул справа от Айриэла.
— Возможно, но у нас при дворе это считается недопустимым.
— Ты про какой двор говоришь, Девлин?
Айриэл никогда не упускал возможности задать этот вопрос. Подобно Темным королям и королевам, правившим до него, Айриэл видел то, что Девлин предпочел бы спрятать подальше.
— Я подданный двора Сорши, — сказал Девлин.
— Да неужели? Ты же не такой, как она и ее фэйри. Мы оба это знаем. Если…
— Хватит.
Девлин мелкими глотками пил вино, сохраняя учтивое, но твердое выражение лица.
— Меня не интересует то, что, как тебе кажется, ты знаешь.
— Ах, Девлин. Для Высокого двора ты явно слишком жесток.
Во взгляде Айриэла промелькнула грусть, но тут же пропала, сменившись привычным для фэйри суровым выражением.
Девлин не раз раздумывал о том, как поменялась бы его жизнь, если бы после создания он примкнул к Темному двору. Айриэл, как и все Темные короли до него, являл собой воплощенный соблазн. Ему не надо было подавлять в себе низменные инстинкты. Ему вообще не надо было ничего прятать.
«В этом я полная его противоположность».
Айриэл разглядывал янтарное вино, будто оно и впрямь заключало в себе истину.
— Вчера ты был в «Вороньем гнезде».
