— Ну, может, у меня
получится! А, дядь Юр? — не отставал я, от нетерпения переступая с ноги на
ногу.
— Эх, молодежь, старших
надо слушаться! Думаешь, не пробовали?! Ну, ладно, держи, убедись сам, коль не
веришь... — и геолог, расстегнув чехол, протянул мне свою простенькую
«Мотороллу».
Я схватил мобилу, точно
паук муху, и, отбежав к центру поляны, дрожащими от волнения пальцами набрал
заветный номер. Послышались гудки надежды. Ох, как же я хотел тогда вот так
внезапно взять да и услышать голос своей мамки. Но в ответ кто-то металлически
произнес: «Абонент временно недоступен!» да еще и повторил по-английски, хотя
мне и так все уже было понятно.
— Вот невезение! —
вырвалось у меня, и я топнул ногой от досады.
Вековые сосны зашумели,
посмеиваясь над моей неудачей. Пришлось вернуть телефон хозяину.
— Ну что, убедился? —
усмехнулся дядя Юра.
— М-да, никакой связи!
— То-то! Это тебе, брат
Георгий, вовсе не Марьина Роща!
Когда от костра остались
одни жаркие угли, дядька Петро принялся жарить на прутиках сало, которое он
нарезал тоненькими ломтиками. Мы все принимали в этом участие.
— Что-то нет вертолета!
— сказал я, вдыхая ароматный дым. — А ведь утром кружил над горами.
— Нэбось, трошки
пидломался! — предположил дядька Петро. — Техника — она чи человек, тоже
прибаливает...
Мы наспех перекусили.
Дядя Юра дал Пашке какие-то таблетки, которые достал из «вездеходной» аптечки.
Потом геологи присели на бревне покурить, а я, взяв ведерко в кузове гусеничной
машины, стал носить воду из озерца, чтобы хорошенько залить кострище. В лесу
это надо делать обязательно! Когда все было кончено, дядька Петро тщательно
раздавил окурок сапогом и весело скомандовал:
— А ну, рэбятки,
сягайте-ко у кузов! Та дэржитэсь покрэпчэ, а то дэсь так болтает, як у шторм на
море!
Я забрался в вездеход с
брезентовым верхом и помог подняться Пашке. Уселись на узкие жесткие лавочки и
взялись за поручни невысоких бортов. Вездеход радостно рыкнул и лихо рванул с
места. Таежные дороги действительно были экстремальными. Качка и впрямь
оказалась как на бурном штормовом море! Нас то кидало вверх так, что иногда
макушка касалась тугого брезента, то резко вело влево, а затем вправо или
назад, то снова круто подбрасывало или швыряло на пол.
Мы ахали, охали, ухали,
смеялись, а Пашка еще и взвизгивала. Порой мне казалось, что мы сидим не в
кузове вездехода, а оседлали повозку, запряженную диким мустангом! Родео да и
только! Один раз мы все же не удержались и полетели на пол. Я набил себе шишку
на затылке, а Пашка ушибла локоть. Но все это было для нас уже не так важно. Мы
ехали к людям! И я предвкушал, что уже совсем скоро смогу звякнуть домой и
узнать, что же там творится в мое отсутствие!
