— Паш, не надо, ну, чего
ты... Ты поправишься, — как-то робко и уже неубедительно произнес я, чувствуя,
как слезы давят мне на грудь.
— Нет, Жор, молчи... Там
все уже решено... Я ухожу. Послушай меня, пожалуйста, и не перебивай... Это очень
важно. А то мне трудно много говорить, и боюсь, что не успею всего сказать,
всего, что хочу... Обещай мне, что когда вернешься домой, то сделаешь все, о
чем я тебя попрошу.
— Обещаю! — отозвался я
и пожал ее ладошки.
— Спасибо! Ты хороший, я
тебе верю. Слушай. Пожалуйста, когда встретишь тетю Зою, поклонись ей от меня и
скажи, что я прошу у нее прощения за то, что не послушалась ее на пароме. И еще
скажи, что я ее очень люблю, и маме то же самое передай, что я ее очень-очень
любила и люблю, и всегда буду любить... И пусть они, пожалуйста, не плачут обо
мне, так как там мне будет очень хорошо. Ну вот и все... Я старалась их ничем
никогда не обижать и не огорчать... Подружек своих тоже... Они все меня
простят, я знаю... И учителя... Туристов вот огорчала своими задержками... Если
еще встретишь кого из них, попроси от меня прощения, скажи, что я все это
делала не специально — просто я такая любознательная и нерасторопная... Пусть
не сердятся...
Я глотал слезы и не мог
говорить. Я еще никогда не слышал такой исповеди. Это был какой-то кошмарный
сон! Я видел, как блестят на девичьем лице капельки, падающие из ее ясных глаз.
Но она была в памяти, держалась стойко и говорила все четко и даже как-то
спокойно.
— Жор, ты один остался,
перед кем я должна покаяться... И слава Богу, что ты рядом! И я могу это
сделать... Пойми, я не хочу идти туда ни с каким грехом... А он у меня есть...
Я хотел сказать:
— Не надо, Паш, не
говори, побереги лучше силы. Я вовсе не сержусь. Я все понимаю и все тебе
заранее прощаю!
Но она опередила меня,
будто прочитала мои мысли:
— Нет, Жорка, я должна
тебе признаться! Так мне будет легче... Ты знаешь, я ведь тогда в походе плохо
о тебе думала, считала таким... задавакой, корчившим из себя крутого...
смотрящим на всех свысока и с презрением, не обращающим внимания ни на природу,
ни на христианские святыни... Прости, пожалуйста, я ошибалась... Ты оказался
славным парнем... только более мирским и модным, чем благочестивым... И там...
там на лестнице... в башне... я ведь специально тебя толкнула... ты прав... Я
хочу, чтобы ты знал это... Прости мне это, пожалуйста... Я не должна была так
делать, мне так стыдно... Ты меня прощаешь?
