Всю следующую ночь мальчик не спал. В его голове
чередовались сценарии мести, один другого страшней. Той ночью мальчик выжег в
своей душе всё доброе и светлое. Той ночью Эдик несколько раз произнес страшные
слова: «Я душу свою продам за то, чтобы стать сильным». В ту ночь мальчик
решительно вошел в широко распахнутые врата ненависти.
А утром он чистил зубы и взглянул на отражение в зеркале.
Вроде бы ничего там не изменилось… Разве только глаза. В черноте зрачков,
поселилась холодная расчетливая злоба.
Он занялся поиском человека, который научил бы его драться.
И вот первая удача – на соседней улице он обнаружил табличку военно-спортивного
клуба, где учили стрелять и драться. Тренер обучался боевым искусствам в
тибетском монастыре, тренера подкупил новый ученик необычайной собранностью,
абсолютным послушанием и спокойствием юного мудреца.
В то лето он сменил школу, как бы отрезав свое прошлое, а
через полтора года Эдик встретил девочку из старой школы. Девочка нравилась
всем мальчикам, нравилась и Эдику. Он даже однажды набрался смелости и пригласил
её в кино, и она согласилась, и он был тогда на седьмом небе от счастья.
Девочка вспыхнула, увидев его, но поговорила с ним с минуту и сникла. Девочка
не узнала прежнего Эдика, её будто парализовал его холодный взгляд. В глубине
его зрачков таился холод. Девочка убежала, не оборачиваясь, а если бы
оглянулась, её бы опалил взгляд кобры перед убийственным броском.
Эдика стали бояться все, даже учителя и родители, что ему
очень нравилось. У него не стало друзей, и это его не смущало. Он шел к своей
цели, он чувствовал сопутствующую удачу, предвидел свое успешное будущее – и
это заставляло его холодное сердце возбужденно биться.
Однажды мальчишки из соседнего двора натравили на него
добермана. Эту породу на западе называют не иначе как «собака-убийца». Злобно
рыча, пёс подлетел к Эдику. Мальчик даже не шевельнулся и лишь в последнюю
секунду выставил ребристую подошву ботинка, в которую со всего размаху влепилась
морда черного пса. Эдик наступил на собачье горло, чуть склонился и внимательно
наблюдал, как стихало дыхание, угасали глаза, дважды по гладкой шерсти
прокатилась судорога… Мальчишки, натравившие пса, кричали из-за угла: «Не
убивай его, пожалуйста!» Эдик отнял ногу. К животному вернулось дыхание, в
полуоткрытых глазах появился блеск. Пёс приподнялся на крепких лапах,
нерешительно оглянулся, заскулил, сел и уставился на человека, который медленно
тянул руку к его загривку, неотрывно гипнотизируя жестоким взглядом. Пёс
наклонил голову к земле, не спуская глаз с человека. Эдик схватил собаку за
холку, встряхнул и тихо сказал: «На кого ты прыгнул, щенок! В следующий раз
раздавлю как червя».
