Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 1] | страница 32

— Не знаю, как и сказать вам, — начала она, садясь подле стола. -Теперь вот, как я одна осталась, да все думаю про горе свое, так многое мне припомнилось, о чем раньше и невдомек. Соседка моя, Агафоновна, говорит: иди да иди, я и пошла. А теперь опять думаю, может, глупости все это.

— Никак, — говорю я ей, — глупостями быть не мо­жет, потому что иногда самый пустяк вдруг все дело озаряет. Пожалуйста, рассказывайте...

Она и начала рассказывать. Поначалу тихо, спо­койно, а там и разволновалась.  

— Был у моего сына сон, — сказала она. — Тогда-то он был пустой, а теперь, выходит, был он от Господа ангелом-хранителем ему внушен. Говорила я вам раньше, что он завсегда в праздники у меня ночевал, а утром в пять часов вставал и на завод шел.

Я кивнул, а сам, пока она говорила, наказал, чтобы ко мне рыжего привели. Хотел его еще порасспросить кое о чем. А она продолжает:

— Ну вот, был он у меня, голубчик, в последнее воскресенье. Веселый такой, с ним в «акульку» поиграли и спать пошли. Он спал завсегда подле меня в чуланчике. Сплю я это и вдруг слышу такой страшный крик. Я вскочила, зажгла огонь — и к сыну. А он, голубчик, сидит на постели, бледный, что наволочка у подушки, весь в поту, и трясется. «Колюшка, — говорю, — что с тобой?!» «Страшное, — гово­рит, — маменька, привиделось. Будто пошел я от вас на завод, и на меня подле самого полотна пять человек напали и бить стали. Во сне-то, — говорит, — маменька, все страшнее. Вот и до сих пор дрожу».

Перекрестила я тут его и говорю: «Сон сном, а только, сыночек, не ходи ты сегодня по своей дороге, а пойди другой». Он так больше и не заснул, а в пять часов ушел. Вот какой сон предсказательный.

— И все? — спрашиваю я.

— Нет, — отвечает, — дальше еще страшнее да изумительнее, батюшка.

И продолжала:

— Весь день мне было страшно за моего Колюшку, и я даже о том Василию говорила. Потом легла спать и вдруг тоже сон вижу. Будто темная ночь и снег крутит. Пусто кругом так. Сторожка стоит, и вокруг ни души. Гляжу, идет мой Коля и так-то то­ропится, и вдруг — как выбегут пять человек, таких страшных, и с ними один рыжий, высокий. Замерла я от страха, хочу крикнуть: «Убегай, сыно­чек!» А они уже на него напали и душат его... Я побежала к нему, кричу, зову на помощь, а тут меня Василий разбудил. Проснулась я сама не своя. Дрожу вся, и на другой же день к сыну пошла. Он здоровый, веселый; к празднику, говорит, ждите... Я и ушла...

Она перевела дух, вытерла вспотевшее лицо и опять начала рассказывать: