В дом он входил с
установкой ничему не удивляться и ни на что не реагировать.
Весьма длинная прихожая,
идущая мимо дверей подсобок, выходила в гостиную в темно-зеленых тонах, в
центре которой стоял низкий стеклянный стол, а на стенах умело и со вкусом были
размещены несколько натюрмортов и офортов. Мягкие кресла под цвет стен, аудио-
и видео-аппаратура хай-класса, к одной из стен примыкал компактный, но весьма
насыщенный экзотическими бутылками бар. Из гостиной вели четыре двери и
лестница на второй этаж. На стене вдоль лестничного марша ступенями поднимались
фотографии одного и того же природного ландшафта во все сезоны, при всякой
погоде, в разное время суток. Выглядел такой дизайнерский ход оригинально.
- Не подскажете, где мои
апартаменты? - спросил Словцов уже отвернувшуюся от него Лизу.
- Подсказывают
двоечникам на уроках, а вам - на второй этаж, дверь сразу направо от лестницы.
Если вздумаете шарашиться по дому, то я не экскурсовод.
- Это я понял сразу...
На втором этаже оказался
еще один холл, где стояли разнообразные тренажеры, на стене висел плазменный
телеэкран, а напротив был выход на просторную лоджию, которая размещалась над
верандой крыльца. Еще одна лестница вела на мансардный этаж. Открыв указанную
дверь, Павел присвистнул. В его распоряжение предоставлялась комната, в которой
могла разместиться вся его предыдущая квартира. За окном просматривался
отдельный балкончик, выходящий во двор. Возле окна стояла кровать-«аэродром» с
торшерами-«часовыми» по краям. У стены напротив - кожаный диван с парой таких
же кресел, рабочий стол с компьютером. Просторная ванная комната блистала
крупной плиткой кафеля высшего качества, двумя десятками вмонтированных в
потолок ламп и дюжиной зеркал разных форм. Словцов поймал себя на мысли, что
нисколько не завидует всему эту комфорту и великолепию. Ему просто подумалось,
что так могло бы жить немалое число граждан огромной богатой страны, если б
незначительная, но самая наглая и, скорее всего, самая подлая часть ее
населения не хапнула себе путем махинаций и бандитских захватов
общенациональное достояние. Кроме того, Павел был глубоко уверен, что любое
накопление не имеет никакого смысла. Об этом ему захотелось поговорить с Верой,
понять ее мировоззрение. А пока он, не имея больше сил на дальнейший осмотр
дома, не раздеваясь, рухнул на кровать и мгновенно заснул коротким и глубоким
сном.
2
- Уважаемый поэт, вас
ждут на чашку кофе в гостиной, - услышал он и открыл глаза.
