Хотя Магнус предупреждал: если британцы станут угрожать Вашингтону, американцы взорвут арсенал, Сару это потрясло, однако она запретила себе отчаиваться раньше времени.
Вслед за первым раздались два других взрыва, чуть послабее. Сара знала о планах разрушить оба моста через Потомак в случае наступления британцев на город. Если мосты взорваны, значит, следует ожидать самых плохих новостей.
Впрочем, Сара не поддалась панике. Какое-то время стояла тишина и она ничего не слышала, затем выстрелили совсем рядом. Из окна Сара видела огонь, тот распространялся чрезвычайно быстро, но она долго отказывалась признать очевидное, не хотела верить в то, что британцы могли подойти столь близко.
Но наконец она вынуждена была это признать.
— Боже праведный, — сказала она голосом, в котором слышалось больше злости, чем страха. — Магнус оказался прав. Они дьяволы. Они подожгли столицу.
Из окна гостиной на втором этаже Сара и Десси безмолвно наблюдали за тем, как расползается огонь. Британские солдаты наверняка уже находились в городе, но на улице было пусто, а в воздухе повисла тягостная тишина.
Судя по отсветам пламени, горели только правительственные здания, однако надеяться на лучшее не приходилось: стояла летняя жара и деревянный город — особенно при наличии малейшего ветерка — за считанные часы превратился бы в громадный яростный костер.
Улица, на которой жила Сара, оставалась так же неестественно спокойна и тиха, однако Сара и Десси принялись собираться, и Сара даже обрадовалась, что можно заняться чем-то определенным. С помощью Десси она стащила на первый этаж пуховую перину из спальни наверху, и пока Десси укладывала корзину с едой, взяла вещи, с которыми ей не хотелось расставаться; неважно, кому они могли достаться — огню или врагу.
Следуя примеру людей, оказывавшихся в подобной ситуации, она взяла драгоценности, перешедшие ей по наследству, и миниатюрный портрет своей матери, которую едва помнила. На всякий случай она захватила пару дуэльных пистолетов, подаренных Магнусу французским послом.
Она двигалась с неестественным спокойствием, стараясь не думать о Магнусе и Джефе, которые, возможно, лежат сейчас где-нибудь раненые или убитые, не думала она и о рассказах Магнуса о зверствах, творимых британцами над беззащитными женщинами и детьми в Шотландии. Небо с каждой минутой становилось светлее — пламя быстро распространялось — и, несмотря на августовскую жару, окна пришлось закрыть из-за удушливого дыма.
