Тогда кто-то обязательно задаст вопрос: "Но что бы вы делали без топлива, если бы мы не спохватились и не стали бы вас искать?" "Ну, друзья, - скажет Круг, - у того, кто в этом немного понимает, всегда есть в запасе парочка-другая способов выкрутиться даже и из таких положений, в которых другой, пожалуй, растерялся бы". Вот так он ответит, а потом...
Биограф, обладавший поэтической жилкой, сочинял бы, наверное, еще долго. Но аналитик обратил внимание остальных на то, что пока никто Круга не вызывает - в телефонах все молчало. Не веря этому, он подумал было, что там перепутали номера скваммеров, и его ищут на чьей-то чужой волне. Он выругал связиста за то, что тот не дал положенного в таких случаях сигнала: "Всем!" Затем он отключил сервомоторы, втянул правую руку чуть глубже в рукав, где была панель рации, нащупал лимб настройки и начал медленно поворачивать его, шаря в том диапазоне, в котором находились частоты остальных скваммеров.
Всюду было молчание. Везде, за исключением волны в двадцать один сантиметр, на которой вопил межзвездный водород. Но слушать водород было абсолютно ни к чему. Все остальные волны молчали, и это означало, что никто Круга не вызывал и не собирался вызывать, потому что никто не знал, что он за бортом, и корабельная рация малой связи была поэтому выключена.
Впрочем, на один миг у него мелькнула было надежда: совсем рядом с волной водорода ему почудились еще какие-то сигналы, в которых можно было, при желании, уловить даже известный ритм. Круг напряженно вслушался: несомненно, это было похоже на сигналы, но он никак не мог их опознать. Это была не быстрая трель кодированной высокоскоростной передачи, и уж подавно - не человеческая речь. Да и кто стал бы вызывать скваммер кодом? Возможно, конечно, что корабль с кем-то переговаривался. Но эти переговоры шли бы через аппараты дальней связи, то есть совсем на других частотах, и принять их рация скваммера не могла бы. Нет, наверное, ритм ему просто почудился, а сигналы эти были излучением того же атомарного водорода: быть может, излучение это существовало и в такой форме.
Тут опять на минуту вылез биограф. Может быть, забормотал он, ты первый слышишь такой вид излучения. Первый из всех людей. Конечно, это не подвиг, но уже открытие. Жаль, что ты никогда не занимался радиоастрономией и не знаешь, что ей уже известно, а до чего наука эта еще не дошла. Но вот представь, что, вернувшись на корабль, ты, кроме всего прочего, промолвишь невзначай: "Знаете, ребята, очень любопытное излучение около волны водорода я слышал только что. Поэтому я и задержался: очень интересное явление, ну-ка, где тут наши специалисты?" И тогда радиоастроном...
