— Вот этот Конвой, — заключил он, показывая рукой на зеркало, в котором отражалась стройная линия грузовиков, — может быть, и есть наша возможность показать, что мы существуем. И с этого момента с нами, тракерами, будут считаться чуть больше, чем раньше.
— Что ж, — Мелисса пожала плечами, — мне кажется, к этому нечего добавить.
— Кроме чего? — с любопытством поинтересовался Утенок.
Вдруг женщина одарила его сумасшедшей, заразительной усмешкой, повторяющей его собственную.
— Педаль до пола! — заключила Мелисса.
Гамильтон в это врем сидел в полицейском участке Эллингтона и по радио вел беседу со штабом округа.
— Он сказал, что везет взрывоопасный груз… Что? Вы проверили, и он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО везет нитро-маннит?.. — агент ФБР оторвался от рации, чтобы бросить на Лайла обвиняющий взгляд. Мужественно сопротивляясь соблазну заложить остальных тракеров вместе с хорошо известной «птицей». Лайл отвернулся и уставился в окно, ожидая окончания разговора.
— Да, это меняет дело, — продолжал в это время Гамильтон. — По моему мнению, ситуация достигла той стадии, когда необходимо подключение местных агентств, способных оказать давление… Что? Губернатор? Когда? Отлично! Как раз то, что надо. О'кей, я окажу поддержку. Мы это сделаем.
— Национальная гвардия! — выдохнул удовлетворенно Лайл. — Резиновый Утенок, теперь мы точно надерем тебе задницу.
— Знаешь что, Уэллэйс? — проговорил Гамильтон, когда он и Фиш направились к следующей двери, выводящей на пост через тошнотную столовую. — Если нам удастся выставить этот крепкий кордон, я хочу лично увидеть, как ты залезаешь и остаешься на вершине баррикады.
На этот раз Лайл показал ему торчащий вверх средний палец.
— Что, годы уже не те или?.. — огрызнулся Гамильтон, инстинктивно возвращаясь к восьмому уровню, от которого был оторван.
— Ты увидишь! — бушевал Лайл. — Я не нуждаюсь в вашей жалости, сукин ты сын, из-за того, что губернатор передал это дело одному вшивому кретину и кучке его ублюдочных друзей. У меня есть свой план, и вы в него не входите.
— Благодарю Бога за это, — произнес в ответ Гамильтон. — Твое присутствие заставляет меня намного сильнеё симпатизировать противоположной стороне.
Захлопнувшаяся дверь положила конец этому разговору, но снаружи продолжали вращаться колеса, приближая Конвой к финальному, неизбежному, кульминационному моменту того, что началось в пустынях Аризоны так недавно и уже так давно.
