— Вы видите это письмо?
— Вижу.
— И вы знаете, что оно обозначает?
— Не мое это дело. Если вы хотите ехать в одном из вагонов, то я против этого ничего не имею, здесь же не возьму вас с собой. Поняли? — Пратт становился грубым.
— Я сыщик!
— Все равно для меня!
— Неужели? Так вы не желаете позволить мне ехать с вами?
— Черт возьми! Вы ведь слышали, что нет!
— А если сегодня ночью с вами случится то же самое, что и с вашими братьями?
— Это моя забота, — возразил Пратт уверенно, — а если вы хотите ехать в Бенсон, то садитесь в вагон, а не на паровоз.
— Значит, вы не хотите, чтобы я проводил вас туда на паровозе?
— Пора бы уже убедиться в этом.
— Тогда мне только остается опять сойти, но к сожалению, должен буду подать на вас жалобу, как мне ни жаль.
— Как знаете, делайте то, что вы считаете своей обязанностью, я делаю то же самое, пока управляю машиной.
Когда в ту ночь паровоз № 13 прибыл в Бенсон, то в третий раз нашли на машине только бесчувственного кочегара.
Недалеко от того места, где были обнаружены первые два трупа, нашли и безжизненное тело Пратта.
На груди у него была приколота записка с таинственной надписью: «№ 3!»
* * *
— Вы мистер Лэн?
— Совершенно верно. — Человек, к которому обратились, еле поднял голову.
— Вы вызвали меня.
— Гм! Что-то не помню.
— Неужели?
— Именно нет.
Чиновник, которому представился незнакомец, был старший инспектор Большой Северной дороги В. К. Лэн. Когда он приподнял голову и через покрытый несметным количеством бумаг письменный стол посмотрел на вошедшего, он увидел лицо бородатого мужчины, мускулистого, внушительного телосложения.
— И вы не помните вот этого письма?
Инспектор взял поданное ему письмо в руки, просмотрел его и возразил:
— Это предназначено не вам.
— Неужели, почему же нет? — спокойно спросил незнакомец.
— А потому, что я собственными глазами видел Ника Картера. Ваша неуклюжая попытка надуть меня не удалась. Ваше имя скорее, вероятно, может быть найдено под каким-нибудь снимком в альбоме преступников.
— Так ли? Но ведь вы не отрицаете, что это письмо прислано вами?
— Этого я не отрицаю.
— Хорошо, каким же образом оно могло бы попасть в мои руки, если я не Ник Картер?
— Не знаю, может быть, украли.
— Так, а у кого же?
— У знаменитого сыщика.
— Ого, плохого же вы мнения о нем, если допускаете мысль, что он так плохо следит за вверенными ему бумагами!
— Послушайте! Мое мнение о Нике Картере вас не касается, но я скажу вам его: он во всяком случае еще не был превзойден ни одним из своих коллег по профессии, так что его репутация учителя в сыскном деле вполне заслуженна.
